DOI: 10.21045/2071-5021-2022-68-1-15

Цыганкова Д.П., Баздырев Е.Д., Нахратова О.В., Агиенко А.С., Индукаева Е.В., Артамонова Г.В., Барбараш О.Л.
ФГБНУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем сердечно-сосудистых заболеваний», Кемерово

Резюме

За последние несколько десятилетий было доказано, что интенсивное курение и употребление алкоголя приводит к серьезным последствиям для здоровья и связано с повышенным риском смертности. Алкоголь и табак имеют индивидуальное влияние на организм человека, но в сочетании они действуют синергически, а нейрохимические процессы, происходящие при их употреблении, по-видимому, усиливают друг друга. Комбинированное влияние потребления табака и алкоголя на здоровье населения до сих пор остается малоизученным несмотря на то, что эти два поведенческих фактора риска ССЗ часто дополняют друг друга.

Цель работы – анализ распространенности традиционных факторов риска БСК в зависимости от комбинации поведенческих факторов риска (курение и потребление алкоголя).

Материалы и методы. В клинико-эпидемиологическое проспективное групповое исследование было включено 1124 женщины и 476 мужчин. Средний возраст составил 54,9±9,75 лет и 52,6±10,0 лет, соответственно, р<0,001. Статистическая обработка данных осуществлялась с помощью пакета программ «Statistica 6.0».

Результаты. Группа никогда не употреблявших алкоголь и табак ассоциировалась с развитием значимых БСК (ОШ=2,2, ДИ:1,2-4,1, р=0,010) и с развитием значимых БСК, приведших к госпитализации (ОШ=1,7, ДИ:1,1-2,7, р=0,015). Группа «курят, но отказались от употребления алкоголя» ассоциировалась со снижением риска развития значимых БСК, приведших к госпитализации (ОШ=0,1, ДИ:0,01-1,0, р=0,050), и увеличением риска смерти от всех причин (ОШ=23,9, ДИ:1,0-587,5, р=0,049). «Не употребляют табак, но пьют» – со снижением риска развития значимых БСК, приведших к госпитализации (ОШ=0,3, ДИ:0,2-0,7, р=0,002), значимых БСК, приведших к госпитализации (ОШ=0,5, ДИ:0,3-0,8, р=0,007). «Отказались от употребления табака и алкоголя» – с увеличением риска наступления смерти от всех причин (ОШ=28,0, ДИ:1,0-769,8, р=0,047). С увеличением риска развития этой же КТ ассоциировалась и группа «бросили курить, но продолжали употреблять алкоголь» (ОШ=7,9, ДИ:1,4-43,9, р=0,017). Также, курящие респонденты, никогда не употреблявшие алкоголь, имели риск развития ожирения (ОШ=6,0, ДИ:1,2-30,0, р=0,027).

Выводы. Полное отсутствие поведенческих ФР ассоциировалось с риском развития значимых БСК в том числе, приведших к госпитализации. Риск наступления смерти от любых причин увеличивался у лиц, которые «курят, но отказались от употребления алкоголя», «отказались от употребления табака и алкоголя» и «бросили курить, но продолжали употреблять алкоголь».

Ключевые слова: курение при БСК; алкоголь при БСК, алкоголь и табак при БСК

Контактная информация: Агиенко Алена Сергеевна, email:  Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Финансирование. Исследование выполнено в рамках государственного задания.
Конфликт интересов. Авторы заявляют об отсутствии конфликта интересов.
Для цитирования: Цыганкова Д.П., Баздырев Е.Д., Нахратова О.В., Агиенко А.С., Индукаева Е.В., Артамонова Г.В., Барбараш О.Л. Сочетанное потребление алкоголя и табака и их связь с факторами риска сердечно-сосудистых заболеваний. Социальные аспекты здоровья населения [сетевое издание] 2022; 68(1): 15. URL: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1349/30/lang,ru/ DOI: 10.21045/2071-5021-2022-68-1-15

COMBINED CONSUMPTION OF ALCOHOL AND TOBACCO AND THEIR RELATIONSHIP WITH RISK FACTORS FOR CARDIOVASCULAR DISEASES
Tsygankova D.P., Bazdyrev E.D., Nakhratova O.V., Agienko A.S., Indukaeva E.V., Artamonova G.V., Barbarash O.L.
Research Institute for Complex Issues of Cardiovascular Diseases, Kemerovo, Russia

Abstract

Over the past few decades, heavy smoking and alcohol use have been shown to results in serious health consequences and are associated with the increased risk of death. Alcohol and tobacco have an individual effect on the human body, but in combination they act synergistically, and the neurochemical processes that occur during their use seem to reinforce each other. The combined impact of tobacco and alcohol consumption on public health is still poorly understood, despite the fact that these two behavioral risk factors for cardiovascular diseases (CVD) often complement each other.

The purpose of the study is to analyze prevalence of traditional risk factors for diseases of the circulatory system (DCS) depending on the combination of the behavioral risk factors (smoking and alcohol consumption).

Material and methods - 1124 females and 476 males were included in the clinical and epidemiological prospective cohort study. The average age equaled to 54.9 ± 9.75 and 52.6 ± 10.0 years, respectively, p <0.001. Statistical data processing was carried out using the Statistica 6.0 software package.

Results - the group of people who never used alcohol and tobacco was associated with the development of significant DCS (OR = 2.2, CI: 1.2-4.1, p = 0.010) and DCS resulting in hospitalization (OR = 1.7 , CI: 1.1-2.7, p = 0.015). The group of people who “smoke but quitted alcohol” was associated with a lower risk of significant DCS resulting in hospitalization (OR = 0.1, CI: 0.01-1.0, p = 0.050) and higher risk of death from all causes (OR = 23.9, CI: 1.0-587.5, p = 0.049). The group of people who “do not use tobacco, but drink alcohol” was associated with a lower risk of significant DCS resulting in hospitalization (OR = 0.3, CI: 0.2-0.7, p = 0.002), significant DCS resulting in hospitalization (OR = 0.5, CI: 0.3-0.8, p = 0.007). The group of people who “quitted tobacco and alcohol” was associated with a higher risk of death from all causes (OR=28.0, CI:1.0-769.8, p=0.047). The group of people who “quitted tobacco but continued to drink alcohol” was also associated with higher risk of death from all causes (OR=7.9, CI: 1.4-43.9, p=0.017). Also, the respondents who smoked but never consumed alcohol had a risk of developing obesity (OR=6.0, CI:1.2-30.0, p=0.027).

Conclusion - a complete absence of behavioral risk factors was associated with the risk of developing significant DCS, including those resulted in hospitalization. The risk of death from all causes was higher in individuals who “smoke but quitted alcohol,” “quitted tobacco and alcohol,” and “quitted tobacco, but drink alcohol”.

Keywords: tobacco consumption and diseases of the circulatory system; alcohol consumption and diseases of the circulatory system; alcohol and tobacco use and diseases of the circulatory systems.

Corresponding author: Alena S. Agienko, email:  Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Information about authors:
Tsygankova DP, ORCID: 0000-0001-6136-0518
Bazdyrev ED, ORCID: 0000-0002-3023-6239
Nakhratova OV, ORCID: 0000-0002-4642-3610
Agienko AS, ORCID: 0000-0001-5521-4653
Indukaeva EV, ORCID: 0000-0002-2778-6926
Artamonova GV, ORCID: 0000-0003-2279-3307
Barbarash OL, ORCID: 0000-0002-4642-3610
Acknowledgments. The study was carried out within the framework of a state assignment.
Conflict of interests. The authors declare no conflict of interest.
For citation: Tsygankova D.P., Bazdyrev E.D., Nakhratova O.V., Agienko A.S., Indukaeva E.V., Artamonova G.V., Barbarash O.L. Combined consumption of alcohol and tobacco and their relationship with risk factors for cardiovascular diseases. Social'nye aspekty zdorov'a naselenia / Social aspects of population health [serial online] 2022; 68(1):15. Available from: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1349/30/lang,ru/ DOI: 10.21045/2071-5021-2022-68-1-15. (In Rus).

Введение

Поведенческие факторы риска являются основными детерминантами заболеваемости и смертности во всем мире. Потребление алкоголя и табака по-прежнему имеет высокую распространенность во всех странах [1]. Умеренное потребление алкогольных напитков (до 30 г этанола в день для мужчин и до 20 г для женщин) связано со снижением риска общей смертности, развития болезней системы кровообращения (БСК), сахарного диабета (СД), сердечной недостаточности и инсульта. Однако более высокие уровни потребления алкоголя связаны с повышенным сердечно-сосудистым риском. Употребление алкоголя в больших количествах является одной из наиболее распространенных причин артериальной гипертензии (АГ), составляет около трети всех случаев неишемической дилатационной кардиомиопатии, является частой причиной фибрилляции предсердий [2]. Курение также является основной причиной сердечно-сосудистых заболеваний (ССЗ), способствует развитию АГ и метаболического синдрома, снижает уровень липопротеидов высокой плотности (ЛПВП) и увеличивает – триглицеридов (ТГ) [3]. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что курение даже одной сигареты в день или пассивное курение, увеличивают риск развития ССЗ [4]. За последние несколько десятилетий было доказано, что интенсивное курение и употребление алкоголя приводит к серьезным последствиям для здоровья и связано с повышенным риском смертности [5].

Алкоголь и табак имеют индивидуальное влияние на организм человека, но в сочетании они действуют синергически, а нейрохимические процессы, происходящие при их употреблении, по-видимому, усиливают друг друга [5]. Эпидемиологические данные свидетельствуют о тесной связи интенсивного курения с употреблением алкоголя [6]. Результаты эпидемиологических исследований доказывают частое совместное употребление табака и алкоголя, причем курящие с большей вероятностью будут употреблять алкоголь, чем некурящие, а пьющие с большей вероятностью будут курить, в отличие от не употребляющих алкоголь [7]. В настоящее время имеются единичные исследования, которые посвящены комбинированного воздействие курения и употребления алкоголя на здоровье населения [5]. Так, имеются данные протективного эффекта умеренного употребления алкоголя у никогда не куривших лиц [5]. Кроме того, наблюдалось увеличение показателей липидного профиля у субъектов, которые курят и употребляют алкоголь, и они имели более высокий риск дислипидемии [8].

Таким образом, комбинированное влияние потребления табака и алкоголя на здоровье населения до сих остаётся малоизученным несмотря на то, что эти два поведенческих фактора риска ССЗ часто дополняют друг друга.

Цель: анализ распространенности традиционных факторов риска БСК в зависимости от комбинации поведенческих факторов риска (курение и потребление алкоголя).

Материалы и методы

Исследование клинико-эпидемиологическое проспективное групповое. Репрезентативность выборки обеспечивалась случайным отбором в 3 последовательных этапа по методу Киша: отбор муниципальных лечебно-профилактических учреждений, врачебных участков и домовладений [9]. В исследование было включено 1124 женщины и 476 мужчин. Средний возраст составил 54,9±9,75 лет и 52,6±10,0 лет, соответственно, р<0,001. Программа обследования включала заполнение анкет и объективный осмотр. Всем участникам исследования проводился опрос с целью выяснения состояния здоровья (наличие заболеваний, приём медикаментозных препаратов), и наличия поведенческих факторов риска (употребление табака и алкоголя). Не курящими/не употребляющими алкоголь считались лица, которые на протяжении всей жизни не курили и не употребляли алкогольные напитки, бывшими курящими/употребляющими ранее алкоголь, считались лица, которые – на момент исследования отказались от курения и алкоголя и не употребляли данные продукты в течение 12 месяцев до начала исследования, курящими/употребляющими алкоголь – курят или употребляют алкогольные напитки, по крайней мере, 1 табачный продукт ежедневно или 30 мл алкоголя в день, в течение предыдущих 12 месяцев (включая тех, кто бросил курить/употреблять алкоголь в течение текущего года).

Для анализа комбинации поведенческих факторов риска были сформированы группы:

• - никогда не курили и не употребляли алкоголь, n=236 (референсная группа);
• - отказались от курения и никогда не употребляли алкоголь, n=29;
• - курят и употребляют алкоголь, n=270;
• - курят, но никогда не употребляли алкоголь, n=39;
• - никогда не курили, отказались от употребления алкоголя, n=110;
• - отказались от курения и употребления алкоголя, n=88;
• - курят, бросили употреблять алкоголь, n=51;
• - не курят, употребляют алкоголь, n=572;
• - отказались от курения, употребляют алкоголь, n=205

В группу с АГ включались лица с ранее диагностированной АГ, уровнем АД ≥ 140/90 мм рт.ст. либо получающие антигипертензивную терапию. Ожирение диагностировалось на основании традиционных критериев ВОЗ. Повышение уровня ЛПНП оценивали в соответствии с рекомендациями «Диагностика и коррекция липидного обмена с целью лечения атеросклероза» V пересмотра 2012 года. В группу с СД включались лица с ранее диагностированным СД, получающие сахароснижающие препараты или диетотерапию, а также, с уровнем гликемии натощак ≥7,0 ммоль/л.

Через три года от момента первого визита анализировались конечные точки:

• -появление/прогрессирование значимых БСК (инфаркт миокарда, ИБС, ХСН, ФП);
• -появление/прогрессирование значимых БСК, приведших к госпитализации;
• -смерть от всех причин.

Статистическая обработка данных осуществлялась с помощью пакета программ «Statistica 6.0». Качественные показатели в группах анализировались с помощью критерия χ2 Пирсона. Для сравнения использовались показатели референсной группы (лица, никогда не употреблявшие табак и алкогольные напитки). Влияние комбинированного эффекта курения и потребления алкогольных напитков на развитие КТ исследования анализировалось с помощью логистического регрессионного анализа. Выделенные сочетания поведенческих факторов риска попарно сравнивались с референсной группой, при этом, лица без указанных факторов кодировались как «0», а остальные – как «1». Развитие КТ оценивалось как независимая переменная и кодировалась «1», отсутствие – «0». Для устранения влияния модифицирующих факторов в анализ вводились в качестве независимых переменных возраст и пол. Возраст – количественная переменная, пол – качественная (0-1). Наличие и уровень ассоциации оценивались по значению отношения шансов (ОШ) и 95 % доверительного интервала (ДИ).

Критический уровень значимости при проверке статистических гипотез в исследовании принимался p≤0,05.

Результаты

В целом, основная доля обследованных респондентов никогда не курила – 57,4 %. Отказались от потребления табака – 20,1 %, алкоголя – 15,6 %. Курили 22,5 %, употребляли алкоголь – 65,4 %.

Как видно из рис. 1 структура обследуемого населения на 35,7 % состояла из жителей, которые не курят, однако употребляют алкоголь, что статистически значимо превышало долю лиц никогда не употреблявших алкоголь и изделия из табака (14,7 %, р<0,001). Не было выявлено различий между теми, кто употреблял одновременно алкогольные напитки и табак (16,9 %, р=0,104) и бросили курить, но продолжали употреблять алкоголь (12,8 %, р=0,112) и референсной группой. Всего 5,5 % обследованных респондентов сообщили, что отказались от курения и потребления алкоголя на момент проведения исследования (р<0,001).

Рис. 1. Распространенность совместного потребления алкоголя и табака (в %) среди населения крупного промышленного региона Сибири

Женщины в 4 раза чаще, чем мужчины (табл. 1) сообщали об отсутствии таких поведенческих ФР как курение и потребление алкоголя (в 35-59 лет), а в возрасте 60-70 лет – в 11,5 раз. Женщины в 2,5 раза чаще, чем мужчины (во всех возрастных группах) не курят, но употребляют алкоголь. В возрастной группе 50-59 лет женщины в 6,5 раз чаще, чем мужчины сообщали о том, что они бросили употреблять алкоголь и никогда не курили. Среди тех, кто и курит, и потребляет алкоголь, во всех возрастных группах превалировали мужчины. Также статистически значимо больше мужчин было в группе тех, кто отказался от употребления алкоголя и курения, на момент проведения исследования (во всех возрастных группах). Среди тех, кто бросил употреблять алкогольные напитки, но продолжают курить гендерные различия были выявлены только в старшей возрастной группе (60-70 лет): мужчин было в 5,6 раз больше, чем женщин. Среди тех, кто отказался от курения, но продолжает употреблять алкоголь гендерные различия были выявлены в средней (50-59 лет) и старшей (60-70 лет) возрастных группах: в обоих случаях мужчин было статистически значимо больше, чем женщин.

Таблица 1

Распространенность совместного курения и потребления алкоголя в зависимости от пола и возраста среди населения крупного промышленного региона Сибири, (в %)

Примечания: 1– никогда не курили и не употребляли алкоголь; 2 - отказались от курения и никогда не употребляли алкоголь; 3 - курят и употребляют алкоголь; 4 - курят, но никогда не употребляли алкоголь; 5 - никогда не курили, отказались от употребления алкоголя; 6 - отказались от курения и употребления алкоголя; 7 - курят, бросили употреблять алкоголь; 8 - не курят, употребляют алкоголь; 9 - отказались от курения, употребляют алкоголь.

Таблица 2

Распространенность факторов риска БСК в зависимости от комбинации курения и потребления алкоголя, (в %)

Интересные закономерности были получены при изучении распространенности традиционных факторов риска в анализируемых группах (таблица 2). Так, максимальный процент выявления АГ, ожирения, высокого уровня ЛПНП и СД был среди не курящих, но употребляющих алкоголь. При сравнении с группой никогда не употребляющих алкогольные напитки и табак, частота АГ была выше в два раза (р<0,001), ожирения – в 2,5 раза (р<0,001), высокого уровня ЛПНП – в 2,3 раза (р<0,001), СД – в 2,8 раз (р<0,001). Также было определено, что нет статистически значимой разницы между частотой выявления вышеуказанных факторов риска БСК среди лиц, никогда не употреблявших алкоголь и табак, и среди тех, кто отказался от курения, но по-прежнему употребляют алкоголь и тех, кто на момент исследования и курил и употреблял алкогольные напитки. Минимальная частота выявления всех изучаемых факторов (в сравнении с лицами, никогда не употреблявшими табак и алкоголь) наблюдалась в группах «бросили курить, никогда не употребляли алкоголь», «курят, никогда не употребляли алкоголь», «курят, прекратили употреблять спиртные напитки». Также было выявлено уменьшение распространенности АГ в 2,8 раз (р<0,001), ожирения – в 2,8 раз (р<0,001), СД – в 2,4 раза (р=0,005), высокого уровня ЛПНП – в 3,1 раза (р<0,001) у лиц, которые бросили пить и курить по сравнению с теми, кто никогда не употреблял табак и спиртные напитки.

При помощи логистического регрессионного анализа, после нивелирования влияния пола и возраста, были выявлены ассоциации между совместным влиянием статуса потребления алкоголя и курения и основными КТ исследования. Так, группа никогда не употреблявших алкоголь и табак ассоциировалась с развитием значимых БСК (ОШ=2,2, ДИ:1,2-4,1, р=0,010) и с развитием значимых БСК, приведших к госпитализации (ОШ=1,7, ДИ:1,1-2,7, р=0,015). Группа «курят, но отказались от употребления алкоголя» ассоциировалась со снижением риска развития значимых БСК, приведших к госпитализации (ОШ=0,1, ДИ:0,01-1,0, р=0,050), и увеличением риска смерти от всех причин (ОШ=23,9, ДИ:1,0-587,5, р=0,049). «Не употребляют табак, но пьют» – со снижением риска развития значимых БСК, приведших к госпитализации (ОШ=0,3, ДИ:0,2-0,7, р=0,002), значимых БСК, приведших к госпитализации (ОШ=0,5, ДИ:0,3-0,8, р=0,007). «Отказались от употребления табака и алкоголя» – с увеличением риска наступления смерти от всех причин (ОШ=28,0, ДИ:1,0-769,8, р=0,047). С увеличением риска развития этой же КТ ассоциировалась и группа «бросили курить, но продолжали употреблять алкоголь» (ОШ=7,9, ДИ:1,4-43,9, р=0,017). Также, курящие респонденты, никогда не употреблявшие алкоголь, имели риск развития ожирения (ОШ=6,0, ДИ:1,2-30,0, р=0,027).

Обсуждение

Настоящее исследование продемонстрировало, что 16,9 % жителей употребляли одновременно алкогольные напитки и табак, и только 14,7 % никогда не были подвержены этим поведенческим факторам риска. Также было выявлено, что всего 5,5 % населения отказались от курения и потребления алкоголя на момент проведения исследования. Анализ совместного потребления табака и алкоголя подтвердил, что населения крайне редко отказывается от поведенческих факторов риска. Однако было доказано, что отказ от этих поведенческих факторов риска способствовал снижению процента выявления изучаемых факторов риска БСК. Интересно, что не было выявлено различий между группами «никогда не употреблявших алкоголь и табак», «бросил курить, но продолжают употреблять алкоголь» и тех, кто на момент исследования «курил и пил». Кроме того, регрессионный анализ подтвердил риск развития значимых БСК у тех, кто никогда не употреблял алкоголь и табак. Это может свидетельствовать о необходимости более детального изучения других факторов риска БСК, таких как, уровень физической активности, особенности рациона питания, уровень стресса, экологические факторы риска. Вполне возможно, что лица, никогда не употреблявшие алкоголь и табак не осведомлены о других факторах, которые также могут пагубно влиять на здоровье и развитие БСК [10].

Крупномасштабное исследование ЭССЕ-РФ, проведенное в России, в начале прошлого десятилетия также продемонстрировало возрастные тренды градиентного снижения с возрастом доли лиц, потребляющих алкоголь, схожее у мужчин и женщин [11, 12]. Несмотря на незначительную разницу в возрасте исследуемых ЭССЕ-РФ (25-64 лет) и настоящей работы (35-70 лет), тенденции потребления табака не изменились. По данным того же исследования ЭССЕ, 73,2 % населения РФ употребляли алкоголь (72,1 % мужчин и 74,1 % женщин). Во всем мире мужчины потребляют большее количество алкоголя, чем женщины [13]. Однако последние тенденции указывают на нивелирование различий потребления алкоголя между мужчинами и женщинами [14].

В другом исследовании среди 3230 мужчин в возрасте 35-64 лет только 6,3% курили и злоупотребляли алкоголем. В Шотландии среди мужчин в возрасте 35-64 лет доля мужчин, которые курили и злоупотребляли алкоголем, составляла 21,0 % [5]. Также 8,5 % исследованных мужчин никогда не курили и не пили [5]. В Литве таких мужчин было всего 3,4% и большинство женщин (72,5%) никогда не курили и употребляли умеренное количество алкоголя (1-7 единиц в неделю), и только около 4,9 % женщин курили и потребляли алкогольные напитки [6]. Исследование, включающее анализ 64 515 китайских мужчин в возрасте от 30 до 89 лет, прошедших скрининг в период с 1996 по 2000 год, показало, что самая высокая смертность от всех причин наблюдалась у злоупотребляющих алкоголем и заядлых курильщиков. Кроме того, был обнаружен защитный эффект умеренного употребления алкоголя в отношении общей смертности и смертности от ССЗ, который был более выражен у некурящих, чем у бывших курильщиков [15]. Результаты исследования среди взрослого мужского населения Китая показали, что курение связано не только с потреблением алкоголя, но и с нездоровым образом жизни: заядлые курильщики потребляют значительно меньше овощей, фруктов, молока и других молочных продуктов, проводят значительно больше времени перед телевизором, и меньше спали и занимались спортом по сравнению с никогда не курившими или бывшими курильщиками [6]. Также, у лиц, которые регулярно курят и употребляют алкоголь ниже процент достижения целевых значений артериального давления, чем у тех, кто никогда не пил и не курил: 31,1% против 46,6% у мужчин (p <0,001) и 41,1% против 49,8% у женщин (p <0,01) соответственно [16].

Кроме того, настоящее исследование показало, что частичный отказ от этих поведенческих факторов риска не всегда положительно ассоциировался с улучшением здоровья, так, отказ от потребления алкоголя, даже при продолжающемся курении продемонстрировал снижение частоты выявления факторов риска, в то время как отказ от курения, но при продолжающемся потреблении алкоголя не имел статистически значимых отличий от контрольной группы. Интересные закономерности, полученные в группе никогда не употреблявших алкоголь и табак, в виде ассоциаций с развитием значимых БСК и госпитализаций, можно объяснить наличием значимой сопутствующей патологии. Другими словами, изначально более худшее состояние здоровья, побуждает респондентов вести здоровый образ жизни. Данное предположение подтверждает относительно высокий уровень выявленной распространенности АГ, ожирения, дислипидемии и СД в референсной группе. Выявленные закономерности демонстрируют необходимость комплексного подхода к коррекции поведенческих факторов риска, для снижения распространенности как БСК в целом, так и их факторов риска. Кроме того, полученные результаты могут быть использованы при коррекции антиалкогольных и антитабачных законодательных аспектов [17]. Например, не следует реализовывать табачную и алкогольную продукцию в одной торговой точке.

Заключение

1. В исследованной выборке у 16,9 % респондентов было выявлено одновременное употребление алкогольных напитков и табака.
2. 14,7 % никогда не были подвержены этим поведенческим факторам риска.
3. Всего лишь 5,5 % населения отказались от курения и потребления алкоголя на момент проведения исследования.

4. Максимальный процент выявления АГ, ожирения, высокого уровня ЛПНП и СД был среди не курящих, но употребляющих алкоголь. Не выявлено статистически значимой разницы между частотой выявления вышеуказанных факторов риска БСК среди лиц, «никогда не употреблявших алкоголь и табак», и среди тех, кто «бросил курить, но продолжают употреблять алкоголь» и тех, кто на момент исследования «курил и пил».

5. Полное отсутствие поведенческих ФР ассоциировалось с риском развития значимых БСК в том числе, приведших к госпитализации. Риск наступления смерти от любых причин увеличивался у лиц, которые «курят, но отказались от употребления алкоголя», «отказались от употребления табака и алкоголя» и «бросили курить, но продолжали употреблять алкоголь».

Библиография

1. Lhachimi SK, Nusselder WJ, Smit HA, Baili P, Bennett K, Fernández E et al. Potential health gains and health losses in eleven EU countries attainable through feasible prevalences of the life-style related risk factors alcohol, BMI, and smoking: a quantitative health impact assessment. BMC Public Health. 2016;16:734. doi:10.1186/s12889-016-3299-z
2. O'Keefe EL, DiNicolantonio JJ, O'Keefe JH, Lavie CJ. Alcohol and CV Health: Jekyll and Hyde J-Curves. Prog Cardiovasc Dis. 2018 May-Jun;61(1):68-75. doi: 10.1016/j.pcad.2018.02.001.
3. Самородская И.В., Баздырев Е.Д., Барбараш О.Л. «Парадокс» факторов риска развития сердечно-сосудистых заболеваний. Фокус на курение. Комплексные проблемы сердечно-сосудистых заболеваний 2019;8(1):90-99.
4. Kondo T, Nakano Y, Adachi S, Murohara T. Effects of Tobacco Smoking on Cardiovascular Disease. Circ J. 2019 Sep 25;83(10):1980-1985. doi: 10.1253/circj.CJ-19-0323.
5. Hart CL, Davey Smith G, Gruer L, Watt GC. The combined effect of smoking tobacco and drinking alcohol on cause-specific mortality: a 30 year cohort study. BMC Public Health 2010;10:789. doi:10.1186/1471-2458-10-789
6. Luksiene D, Tamosiunas A, Virviciute D, Radisauskas R. The Prognostic Value of Combined Smoking and Alcohol Consumption Habits for the Estimation of Cause-Specific Mortality in Middle-Age and Elderly Population: Results from a Long-Term Cohort Study in Lithuania. Biomed Res Int. 2017:9654314. doi:10.1155/2017/9654314
7. Slagter SN, van Vliet-Ostaptchouk JV, Vonk JM, Boezen HM, Dullaart RPF, Kobold ACM et al. Combined effects of smoking and alcohol on metabolic syndrome: the LifeLines cohort study [published correction appears in PLoS One]. 2014;9(8):e105157. doi: 10.1371/journal.pone.0096406
8. Li XX, Zhao Y, Huang LX, Xu HX, Liu XY, Yang JJ et al. Effects of smoking and alcohol consumption on lipid profile in male adults in northwest rural China. Public Health 2018;157:7-13. doi: 10.1016/j.puhe.2018.01.003.
9. Kish, L. Survey Sampling. John Wiley & Sons, Inc., New York, London 1965, IX + 643 S., 31 Abb., 56 Tab., Preis 83 s. doi: 10.1002/bimj.19680100122
10. Цыганкова Д.П., Баздырев Е.Д., Агиенко А.С., Индукаева Е.В., Артамонова Г.В., Барбараш О.Л. Уровень образования и факторы риска кардиоваскулярной патологии. Сибирское медицинское обозрение 2020; (5): 70-76.
11. Шальнова С. А., Максимов С. А., Баланова Ю. А., Деев А. Д., Евстифеева С. Е., Имаева А. Э., и др. Потребление алкоголя и зависимость от социально-демографических факторов у лиц трудоспособного возраста (по данным исследования ЭССЕ-РФ). Профилактическая медицина. 2019;22(5):45-53.
12. Максимов С.А., Данильченко Я.В., Табакаев М.В., Мулерова Т.А., Индукаева Е.В., Артамонова Г.В. Связь потребления алкоголя с сердечно-сосудистыми заболеваниями и их факторами риска (исследование ЭССЕ-РФ В Кемеровской области). Российский кардиологический журнал 2017. 22 (9): 65-70.
13. Баланова Ю.А, Концевая А.В, Шальнова С.А, Деев А.Д, Артамонова Г.В, Гатагонова Т.М. и др. Распространенность поведенческих факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний в российской популяции по результатам исследования ЭССЕ-РФ. Профилактическая медицина 2014;17(5):42-52.
14. Wilsnack RW, Wilsnack SC, Gmel G, Kantor LW. Gender Differences in Binge Drinking. Alcohol Res 2018;39(1):57–76
15. Xu W.-H., Zhang X.-L., Gao Y.-T., Xiang Y.-B., Gao L.-F., Zheng W. et al. Joint effect of cigarette smoking and alcohol consumption on mortality. Preventive Medicine 2007;45(4):313–319. doi: 10.1016/j.ypmed.2007.05.015
16. Kékes E, Paksy A, Baracsi-Botos V, Szőke VB, Járai Z The combined effect of regular alcohol consumption and smoking on blood pressure and on the achievement of blood pressure target values in treated hypertensive patients. Orv Hetil 2020 Jul;161(30):1252-1259. (Hungarian). doi: 10.1556/650.2020.31766.
17. Шаповалова Э.Б, Индукаева Е.В, Артамонова Г.В. Стратегии общественного здравоохранения по снижению вредного воздействия алкоголя. Профилактическая медицина 2021; 24 (7): 7-14.

References

1. Lhachimi SK, Nusselder WJ, Smit HA, Baili P, Bennett K, Fernández E et al. Potential health gains and health losses in eleven EU countries attainable through feasible prevalences of the life-style related risk factors alcohol, BMI, and smoking: a quantitative health impact assessment. BMC Public Health. 2016;16:734. doi:10.1186/s12889-016-3299-z
2. O'Keefe EL, DiNicolantonio JJ, O'Keefe JH, Lavie CJ. Alcohol and CV Health: Jekyll and Hyde J-Curves. Prog Cardiovasc Dis. 2018 May-Jun;61(1):68-75. doi: 10.1016/j.pcad.2018.02.001.
3. Samorodskaya I.V., Bazdyrev E.D., Barbarash O.L. Cardiovascular risk factor "paradox". A focus on smoking. Complex Issues of Cardiovascular Diseases 2019;8(1):90-99. (In Russian). doi: 10.17802/2306-1278-2019-8-1-90-99
4. Kondo T, Nakano Y, Adachi S, Murohara T. Effects of Tobacco Smoking on Cardiovascular Disease. Circ J. 2019 Sep 25;83(10):1980-1985. doi: 10.1253/circj.CJ-19-0323.
5. Hart CL, Davey Smith G, Gruer L, Watt GC. The combined effect of smoking tobacco and drinking alcohol on cause-specific mortality: a 30 year cohort study. BMC Public Health 2010;10:789. doi:10.1186/1471-2458-10-789
6. Luksiene D, Tamosiunas A, Virviciute D, Radisauskas R. The Prognostic Value of Combined Smoking and Alcohol Consumption Habits for the Estimation of Cause-Specific Mortality in Middle-Age and Elderly Population: Results from a Long-Term Cohort Study in Lithuania. Biomed Res Int. 2017:9654314. doi:10.1155/2017/9654314
7. Slagter SN, van Vliet-Ostaptchouk JV, Vonk JM, Boezen HM, Dullaart RPF, Kobold ACM et al. Combined effects of smoking and alcohol on metabolic syndrome: the LifeLines cohort study [published correction appears in PLoS One]. 2014;9(8):e105157. doi: 10.1371/journal.pone.0096406
8. Li XX, Zhao Y, Huang LX, Xu HX, Liu XY, Yang JJ et al. Effects of smoking and alcohol consumption on lipid profile in male adults in northwest rural China. Public Health 2018;157:7-13. doi: 10.1016/j.puhe.2018.01.003.
9. Kish, L.: Survey Sampling. John Wiley & Sons, Inc., New York, London 1965, IX + 643 S., 31 Abb., 56 Tab., Preis 83 s. doi: 10.1002/bimj.19680100122
10. Tsygankova DP, Bazdyrev ED, Agienko AS, Indukaeva EV, Artamonova GV, Barbarash OL. Cardiovascular pathology: level of creation and risk factors. Siberian Medical Review. 2020; (5):70-76.. doi: 10.20333/2500136-2020-5-70-76 (In Russian).
11. Shalnova S A, Maksimov S A, Balanova Iu A, Deev A D, Evstifeeva S E, Imaeva A E, et al. Alcohol consumption and dependence on sociodemographic factors in able-bodied people (according to the ESSE-RF study). Profilakticheskaya Meditsina. 2019;22(5):45-53. doi: 10.17116/profmed20192205145. (In Russian).
12. Maksimov  S.A., Danilchenko Y.V., Tabakaev M.V., Mulerova T.A., Indukaeva  E.V., Artamonova G.V. The relation of alcohol consumption with cardiovascular diseases and risk factors (ESSE-RF trial In Kemerovskaya Oblast). Russian Journal of Cardiology. 2017;22(9):65-70. doi: 10.15829/1560-4071-2017-9-65-70. (In Russian).
13. Balanova Iu A, Kontsevaia A V, Shalnova S A, Deev A D, Artamonova V G, Gatagonova T M et al. Prevalence of behavioral risk factors for cardiovascular diseases in the Russian population according to the results of the ESSE-RF study. Profilakticheskaya Meditsina. 2014;17(5):42-52. (In Russian).
14. Wilsnack RW, Wilsnack SC, Gmel G, Kantor LW. Gender Differences in Binge Drinking. Alcohol Res 2018;39(1):57–76
15. Xu W.-H., Zhang X.-L., Gao Y.-T., Xiang Y.-B., Gao L.-F., Zheng W. et al. Joint effect of cigarette smoking and alcohol consumption on mortality. Preventive Medicine 2007;45(4):313–319. doi: 10.1016/j.ypmed.2007.05.015
16. Kékes E, Paksy A, Baracsi-Botos V, Szőke VB, Járai Z The combined effect of regular alcohol consumption and smoking on blood pressure and on the achievement of blood pressure target values in treated hypertensive patients. Orv Hetil 2020 Jul;161(30):1252-1259. (Hungarian). doi: 10.1556/650.2020.31766.
17. Shapovalova EB, Indukaeva EV, Artamonova GV Public health strategies to reduce the harmful effects of alcohol. Profilakticheskaya Meditsina 2021;24(7):7-14. (In Russian).

Дата поступления: 02.12.2021.

Добавить комментарий

Пожалуйста оставляйте комментарии только по теме. Вы можете оставить свой комментарий любым браузером кроме Internet Explorer старше 6.0
Имя:
E-mail
Комментарий:
Код:*