DOI: 10.21045/2071-5021-2023-69-5-3

Cедых Д.Ю., Барбараш О.Л., Индукаева Е.В., Артамонова Г.В.
ФГБНУ «Научно-исследовательский институт комплексных проблем сердечно-сосудистых заболеваний», Кемерово, Россия

Резюме

Актуальность: Настоящая статья посвящена оценке изменений отдельных показателей общественного здоровья, возникших на фоне пандемии новой коронавирусной инфекции COVID-19 у взрослого населения в Сибирском Федеральном округе – территории Российской Федерации с особым климатогеографическим и экологическим «портретом», высокой распространенностью факторов риска хронических неинфекционных заболеваний. Изучение данного вопроса создает актуальные предпосылки для детальной аналитики первоначальных причин смерти и особенностей их статистического кодирования в Сибирском Федеральном округе за оцененный временной интервал, что потенциально может способствовать выявлению истинной распространенности смертей от болезней системы кровообращения (в частности ишемической болезни сердца и инфаркта миокарда.

Цель: Оценить особенности динамики показателей общей смертности и смертности по причинам болезней системы кровообращения среди взрослого населения Сибирского федерального округа в условиях пандемии COVID-19.

Материал и методы. В работе использована информация официального интернет ресурса Росстата «Виртуальная витрина статистических данных». За период с 2016 по 2021 годы анализировались нестандартизованные показатели общей смертности взрослого населения Сибирского федерального округа (расчет на 100000 человек), показатели смертности по причинам болезней системы кровообращения, ишемической болезни сердца и инфаркту миокарда в сравнении с данными по Российской Федерации. Начало оценки влияния COVID-19 выбран январь 2020 года, а период предшествующий условно обозначен доковидным. При представлении данных использованы методы ранжирования и эконометрического анализа динамических рядов.

Результаты. В доковидный период показатели общей смертности взрослого населения в динамике снижались в Российской Федерации и большинстве регионов Сибирского федерального округа за исключением республики Алтай. С приходом новой коронавирусной инфекции в превалирующей части субъектов Сибирского федерального округа, кроме республики Тыва, выявлен рост общей смертности. В Сибирском федеральном округе в доковидный период показатель смертности от болезней системы кровообращения увеличивался за счет роста смертности от болезней системы кровообращения в Алтайском и Красноярском краях, Иркутской, Томской и Кемеровской областях; показателя смертности от ишемической болезни сердца – в Красноярском и Алтайском краях, Кемеровской, Новосибирской и Томской областях; показателя смертности от инфаркта миокарда – в республике Хакасия, Кемеровской, Новосибирской и Иркутской областях. В 2020 году с началом COVID-19 отмечался прирост смертности от болезней системы кровообращения и ишемической болезни сердца в Российской Федерации и субъектах Сибирского федерального округа, в том числе от инфаркта миокарда, за исключением республики Алтай, Иркутской области. В Сибирском федеральном округе в 2021 году не было прироста показателя смертности: от болезней системы кровообращения и ишемической болезни сердца в республиках Тыва и Хакасия, Новосибирской области, Красноярском крае (только от ишемической болезни сердца); от инфаркта миокарда – во всех субъектах Сибирского федерального округа, кроме Томской области.

Выводы. Динамика снижения показателей общей смертности взрослого населения в доковидный период в Российской Федерации и Сибирском федеральном округе сменилась в сторону увеличения с момента официальной регистрации случаев COVID-19. Аналогичная тенденция характерна и для болезней системы кровообращения (в том числе ишемической болезни сердца и инфаркта миокарда) в Российской Федерации и некоторых регионах Сибирского федерального округа. Очевидно, что пандемия COVID-19 ассоциирована с изменением показателей общественного здоровья в Российской Федерации.

Ключевые слова: общественное здоровье; смертность; общая смертность; болезни системы кровообращения; ишемическая болезнь сердца; инфаркт миокарда; COVID-19.

Контактная информация: Седых Дарья Юрьевна, email: Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.
Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов в связи с публикацией данной статьи.
Соблюдение этических стандартов. Данный вид исследования не требует прохождения экспертизы локальным этическим комитетом.
Для цитирования: Cедых Д.Ю., Барбараш О.Л., Индукаева Е.В., Артамонова Г.В. Отдельные показатели общественного здоровья в Сибирском федеральном округе, влияние COVID-19. Социальные аспекты здоровья населения [сетевое издание] 2023; 69(5):3. Режим доступа: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1522/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2023-69-5-3

SELECTED PUBLIC HEALTH INDICATORS IN THE SIBERIAN FEDERAL DISTRICT, THE IMPACT OF COVID-19
Sedykh D.Yu., Barbarash O.L., Indukaeva E.V., Artamonova G.V.
Research Institute for Complex Issues of Cardiovascular Diseases, Kemerovo, Russia

Abstract

Significance: This article is about assessing changes in selected indicators of public health against the background of the pandemic of a new coronavirus infection COVID-19 in adult population of the Siberian Federal District - a territory of the Russian Federation with a special climatic, geographical and ecological "portrait", characterized by a high prevalence of risk factors for chronic non-communicable diseases. The study of this issue creates prerequisites for a detailed analysis of the leading causes of death and peculiar features of their statistical coding in the Siberian Federal District for a given time interval, which helps to identify true mortality from diseases of the circulatory system (in particular, coronary artery disease and myocardial infarction.

The purpose of the study was to assess dynamics in the indicators of total mortality and mortality from diseases of the circulatory system in adult population of the Siberian Federal District during the pandemic caused by a new coronavirus infection COVID-19.

Material and methods. The study used data of the Federal State Statistics Service «Virtual statistical data mart» official website. The study analyzed non-standardized total mortality rates in adult population of the Siberian Federal District (per 100,000 population), and mortality from diseases of the circulatory system, coronary artery disease and myocardial infarction for the period from 2016 to 2021 and compared these indicators with the all-Russia data. The COVID-19 impact was assessed starting from January 2020, while the period preceding this date was conventionally designated as pre-COVID period. Ranks and econometric analysis of time series were used.

Results. In the pre-COVID period, the total mortality rate in adult population was decreasing over time in the Russian Federation and most regions of the Siberian Federal District, with the exception of the Altai Republic. With the onset of the new coronavirus infection, total mortality increased in most regions of the Siberian Federal District, except for the Republic of Tyva. In the Siberian Federal District in the pre-COVID period, mortality from diseases of the circulatory system increased due to a rise in mortality from diseases of the circulatory system in the Altai Republic and Krasnoyarsk region, Irkutsk, Tomsk and Kemerovo regions; mortality from coronary artery disease increased due to a rise in mortality from diseases of the circulatory system in the Krasnoyarsk region, Altai Republic, Kemerovo, Novosibirsk and Tomsk regions; while increased mortality from myocardial infarction is associated with the increased mortality from diseases of the circulatory system in the Republic of Khakassia, Kemerovo, Novosibirsk and Irkutsk regions. With the beginning of the COVID-19 pandemic in 2020, there was an increase in mortality from diseases of the circulatory system and coronary artery disease in the Russian Federation and regions of the Siberian Federal District, including a rise in mortality from myocardial infarction, with the exception of the Altai Republic, and the Irkutsk region. In the Siberian Federal District in 2021, there was no increase in mortality from diseases of the circulatory system and coronary artery disease in the republics of Tyva and Khakassia, the Novosibirsk region and Krasnoyarsk Territory (only from coronary artery disease); mortality from myocardial infarction - in all regions of the Siberian Federal District, except the Tomsk region.

Conclusion. The tendency towards lower total mortality in adult population in the pre-COVID period in the Russian Federation and the Siberian Federal District has changes towards increasing starting from official registration of COVID-19 cases. A similar trend is typical of diseases of the circulatory system (including coronary artery disease and myocardial infarction) in the Russian Federation and some regions of the Siberian Federal District. The COVID-19 pandemic is obviously associated with changes in public health indicators in the Russian Federation.

Keywords: public health; mortality; total mortality; diseases of the circulatory system; coronary artery disease; myocardial infarction; COVID-19.

Corresponding author:  Darya Yu. Sedykh, email:  Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Information about authors:
Sedykh DYu, http://orcid.org/0000-0001-7058-2008
Barbarash OL, http://orcid.org/0000-0002-4642-3610
Indukaeva EV, http://orcid.org/0000-0002-6911-6568
Artamonova GV, http://orcid.org/0000-0003-2279-3307
Acknowledgments. The study had no sponsorship.
Competing interests. The authors declare the absence of any conflicts of interest regarding the publication of this paper.
Compliance with ethical standards. This study does not require a conclusion from the Local Ethics Committee.
For citation: Sedykh DYu, Barbarash OL, Indukaeva EV, Artamonova GV. Selected public health indicators in the Siberian Federal District, the impact of COVID-19. Social'nye aspekty zdorov'a naselenia [serial online] 2023; 69(5):3. Available from: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1522/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2023-69-5-3 (In Rus)

Введение

По данным Федеральной службы государственной статистики Российской Федерации (РФ) – Росстата на 01.01.2021 общая численность населения Сибирского Федерального округа (СФО) составляет 17009,2 тысяч человек (11,63% от общей численности страны) из которых 25,7% являются жителями сельской местности, а 74,3% проживают в городах с выраженной концентрацией тяжелых отраслей промышленности, связанной с добычей и переработкой полезных ископаемых. СФО занимает порядка 25,5% территории РФ, характеризуясь специфичным экологическим «портретом», особенностями инфраструктуры ряда субъектов и высокой плотностью населения, воздействием на состояние здоровья граждан резко-континентального климата [1]. В СФО высокая распространённость социально-экономических, поведенческих и традиционных факторов риска неинфекционных заболеваний, ассоциирующаяся с ростом показателей заболеваемости и смертности населения от отдельных причин [2-4].

В период новой коронавирусной инфекции (НКИ) изменились показатели общественного здоровья, в частности, смертности населения от различных причин в государствах и регионах одной страны [5-14]. Регистрация в РФ случаев COVID-19 привела к росту показателей смертности, включая болезни системы кровообращения (БСК) [15, 16]. Отдельный учет случаев смерти при НКИ дает надежду на получение истинных показателей смертности населения в РФ, что стало возможным благодаря разработке и внедрению методических рекомендаций по кодированию и выбору ППС, связанной с COVID-19 [17-19].

Цель настоящей работы: анализ влияния НКИ на отдельные показателями общественного здоровья, в частности смертность взрослого населения, включая БСК в СФО на основе данных официальной статистики [1, 20].

Материал и методы

В исследовании использованы данные Федеральной службы государственной статистики РФ – Росстата [21] с 2016 по 2021 годы. Январь 2020 года стал точкой отсчета для оценки влияния COVID-19 (факт официальной регистрации первого случая). Предшествующий период условно обозначен доковидным. Использовали нестандаратизованные показатели общей смертности, по отдельным причинам БСК (ишемической болезни сердца (ИБС) и инфаркту миокарда (ИМ)) в СФО в сравнении с РФ для взрослого населения на 100000 населения. Кемеровская область – Кузбасс (КО) была выделена для углубленного анализа в связи с высокими уровнями смертности. Выстроены динамические ряды, выполнен их эконометрический анализ (расчет цепного и базисного абсолютного прироста, темпов роста и прироста, абсолютного содержания 1% прироста, а также среднего уровня моментного ряда, среднего темпа роста и прироста, среднего абсолютного прироста), проведено ранжирование уровней по годам и по субъектам.

Результаты

Показатель общей смертности взрослого населения РФ в 2021 году по сравнению с 2016 годом увеличился на 29,8%. Максимальный прирост отмечен в 2020 году (234,7 на 100000 человек), максимальная убыль – в 2017 году (45,7 на 100000 человек). Тенденция динамического ряда показателей общей смертности в РФ убывающая, среднее значение – 1331,22 на 100000 человек, средний темп роста равен 1,0536, средний ежегодный темп прироста – 5,4% или 76,92 случаев на 100000 человек (таблица 1).

Таблица 1

Результаты эконометрического анализа динамического ряда показателей общей смертности по РФ, СФО, КО

В СФО показатель общей смертности от 2016 к 2021 году также увеличился, но на 32,5%. Максимальный прирост наблюдался в 2020 году (221,1 на 100000 человек), максимальная убыль – в 2017 году (28,6 на 100000 человек). Аналогично РФ тенденция динамического ряда показателей общей смертности в СФО убывающая, среднее значение показателя – 1377,43 на 100000 человек, средний темп роста показателя – 1,0578, средний ежегодный темп прироста – 5,8% или 84,5 случаев на 100000 человек (таблица 1).

В Кузбассе показатель общей смертности от 2016 к 2021 году увеличился на 26,84%. Максимальный прирост наблюдался в 2020 году (190,3 на 100000 человек), максимальная убыль – в 2019 году (20,7 на 100000 человек). Аналогично РФ и СФО тенденция динамического ряда показателей общей смертности убывающая, среднее значение показателя – 1504,85 на 100000 человек, средний темп роста показателя – 1,0487, средний ежегодный темп прироста – 4,8% или 76,9 случаев на 100000 человек (таблица 1).

В СФО с 2016 по 2021 годы самая низкая общая смертность отмечалась в республике Тыва, самая высокая – в КО как по уровню показателя, так и по сумме рангов (таблица 2).

Таблица 2

Ранжирование регионов СФО по показателю общей смертности населения на 100000 человек

В доковидный период по СФО отмечено снижение показателей общей смертности (максимально до -16%) до начала регистрации случаев НКИ в большинстве регионов (исключение – прирост в республике Алтай), и их увеличение – на фоне COVID-19 в 2020 и 2021 годы (максимально на +23,6%) (исключение – снижение в 2021 году в республике Тыва) (таблица 3).

В период COVID-19 произошло изменение показателей структуры общей смертности населения, в частности доля случаев смерти от БСК: в РФ 2019 составляла 46,8%, в 2021 году – 38,3%; в СФО – соответственно 46,6% и 41,6%; в КО – соответственно с 46,3% и 49,4%.

Таблица 3

Изменения показателей общей смертности населения регионов СФО на 100000 человек

Показатель смертности взрослого населения РФ от БСК в 2021 году по сравнению с 2016 годом вырос на 3,9%. Максимальный прирост в 2020 году составил 67,6 на 100000 человек, максимальная убыль – в 2017 году (28,8 на 100000 человек). Тенденция динамического ряда показателей смертности от БСК в РФ убывающая, среднее значение – 602,61 на 100000 человек, средний темп роста – 1,0076, средний ежегодный темп прироста – 0,8% или 4,78 на 100000 человек (таблица 4).

В СФО от 2016 к 2021 году рост смертности от БСК составил 23,7%, максимальный прирост – в 2020 году (93,8 на 100000 человек), максимальная убыль в 2017 году (21,6 на 100000 человек). В отличие от РФ тенденция динамического ряда показателей смертности от БСК в СФО возрастающая, среднее значение - 615,39 на 100000 человек, средний темп роста показателей смертности равен 1,0435, средний ежегодный темп прироста – 4,4% или 27,5 на 100000 человек (таблица 4).

В КО показатель смертности населения от БСК увеличился от 2016 к 2021 году на 59%. Максимальный прирост в 2020 году (145,1 на 100000 человек), минимальный – в 2017 году (1,7 на 100000 человек). Тенденция динамического ряда показателей смертности от БСК в КО аналогично СФО возрастающая, среднее значение – 667,68 на 100000 человек, средний темп роста – 1,0972, средний ежегодный темп прироста – 9,7%, или 66,56 на 100000 человек (таблица 4).

Таблица 4

Результаты эконометрического анализа динамического ряда показателей общей смертности по РФ, СФО, КО

С 2016 по 2021 годы по СФО самая низкая смертность от БСК отмечалась в республике Тыва, самая высокая – в Новосибирской области, По сумме рангов Кемеровская область занимает 8 место в СФО из 10 субъектов (Табл. 5).

Таблица 5

Ранжирование регионов СФО по показателю смертности населения от БСК на 100000 человек

В СФО в доковидный период отмечено снижение показателей смертности от БСК в республиках Алтай, Тыва, Хакасия, Новосибирской области, и их увеличение на фоне COVID-19 (исключение – снижение в 2021 году в республиках Тыва и Хакасия, Новосибирской области) (таблица 6).

Таблица 6

Изменения показателей смертности населения регионов СФО от БСК на 100000 человек

Показатель смертности взрослого населения РФ от ИБС в 2021 году по сравнению с 2016 годом увеличился на 6%. Максимальный прирост показателя наблюдался в 2020 году (45,9 на 100000 человек), максимальная убыль – в 2017 году (14 на 100000 человек). Тенденция динамического ряда показателей убывающая, среднее значение – 322,04 на 100000 человек, средний темп роста – 1,0117, средний ежегодный темп прироста – 1,2% или 3,92 на 100000 человек (таблица 7).

В СФО от 2016 к 2021 году рост смертности от ИБС составил 29,3%, максимальная убыль в 2017 году (5,6 на 100000 человек) и максимальный прирост – в 2020 году (56,2 на 100000 человек). В отличие от РФ, тенденция динамического ряда показателя смертности от ИБС в СФО возрастающая, среднее значение – 347,77 на 100000 человек, средний темп роста показателя смертности равен – 1,0528, средний ежегодный темп прироста – 5,3%. или на 18,7 на 100000 человек (Табл. 7).

В КО показатель смертности населения от ИБС увеличился от 2016 к 2021 году на 86%. Максимальный прирост показателей регистрировался в 2020 году (98,4 на 100000 человек), минимальный – в 2017 году (2,5 на 100000 человек). Тенденция динамического ряда показателей возрастающая и аналогична СФО, среднее значение – 329,65 на 100000 человек, средний темп роста – 1,1321, средний ежегодный темп прироста – 13,2%, или 43,74 на 100000 человек (Табл. 7).

Таблица 7

Результаты эконометрического анализа динамического ряда показателей смертности от ИБС по РФ, СФО, КО

С 2016 по 2021 годы по СФО самая низкая смертность от ИБС отмечалась в республике Тыва, высокая – в Новосибирской области. Кузбасс по сумме рангов занимает 6-е место из 10 субъектов (Табл. 8).

Таблица 8

Ранжирование регионов СФО по показателю смертности населения от ИБС на 100000 человек

В СФО в доковидный период снижение показателей отмечалось в республиках Алтай, Тыва, Хакасия, Иркутской и Омской областях, и их увеличение на фоне COVID-19 (исключение – снижение в 2020 году в Иркутской области, в 2021 году – в республиках Тыва и Хакасия, Красноярском крае, Новосибирской области) (Табл. 9).

Таблица 9

Изменения показателей смертности населения регионов СФО от ИБС на 100000 человек

Показатель смертности взрослого населения от ИМ в РФ в 2021 году по сравнению с 2016 годом уменьшился на 10,7%. Максимальный прирост показателя наблюдался в 2020 году (2,4 на 100000 человек), максимальная убыль – в 2017 году (2,9 на 100000 человек). Тенденция динамического ряда показателей смертности от ИМ в РФ убывающая, среднее значение – 39,28 на 100000 человек, средний темп роста – 0,9776, средний ежегодный темп прироста отрицательный (-2,2%) или 0,92 на 100000 человек или (Табл. 10).

В СФО отмечен рост смертности от ИМ от 2016 к 2021 году составил 11%, максимальный прирост был в 2020 году (6 на 100000 человек, максимальная убыль - в 2021 году (-2,5 на 100000 человек). Тенденция динамического ряда показателя смертности от ИМ в СФО убывающая, среднее значение – 50,93 на 100000 человек, средний темп роста показателя – 1,0212, средний ежегодный темп прироста – 2,1% или 1,06 на 100000 человек (Табл. 10).

В КО показатель смертности населения от ИМ увеличился от 2016 к 2021 году на 61,9%. Максимальный прирост показателей регистрировался в 2020 году (18,4 на 100000 человек), максимальная убыль – в 2021 году (-7,1 на 100000 человек). Тенденция динамического ряда показателей возрастающая, среднее значение – 57,24 на 100000 человек, средний темп роста – 1,1012, средний ежегодный темп прироста – 10,1% или 5,2 на 100000 человек (Табл. 10).

Таблица 10

Результаты эконометрического анализа динамического ряда показателей смертности от ИМ по РФ, СФО, КО

В СФО с 2016 по 2021 годы самая низкая смертность от ИМ отмечалась в республике Тыва, высокая – в Новосибирской области, По сумме рангов Кузбасс занимает 6-е место среди 10 субъектов СФО (Табл. 11).

Таблица 11

Ранжирование регионов СФО по показателю смертности населения от ИМ на 100000 человек

Показатели смертности от ИМ в СФО в доковидный период снижались в республиках Алтай, Тыва, Алтайском и Красноярском краях, Омской и Томской областях, и увеличились на фоне COVID-19 (исключение – снижение в 2020 году в республике Алтай, в 2021 году – в Томской области) (Табл. 12).

Таблица 12

Изменения показателей смертности населения регионов СФО от ИМ на 100000 человек

Обсуждение

В настоящей работе установлена динамика показателя смертности с начала регистрации случаев НКИ в РФ. В доковидный период показатели общей смертности во РФ и большинстве регионов СФО снижались. Аналогично в исследовании И.В. Самородской показано, что регистрация в РФ случаев COVID-19 изменяет показатели общей смертности населения и от отдельных причин, но с определением стандартизованных коэффициентов смертности (СКС) за 2016-2019 гг. Получены выраженные различия СКС между регионами РФ, особенно с начала пандемии НКИ, была выявлена слабая корреляционная связь между приростом СКС (в том числе и от заболеваний) и непосредственно СКС от COVID-19 [22].

В нашей работе продемонстрировано увеличение смертности по причинам БСК (ИБС и ИМ) от 2019 к 2020 году в большинстве регионов СФО. Драпкиной О.М. с cоавторами, показано, что в аналогичный период достигнут существенный прирост общего СКС за счет кардиологических причин, указанных в качестве основной ППС при этом наибольшая доля смертей была обусловлена хроническими формами ИБС [23].

В исследованиях обсуждается несколько причин прироста смертности с началом пандемии НКИ [24]. Прежде всего, сам COVID-19 в значительной степени способствовал поражению сердечно-сосудистой системы, как у ранее здоровых лиц, так и у пациентов с кардиоваскулярным анамнезом, что ассоциировалось с развитием осложненных форм и высокой смертностью [25-29].

Вторым фактором, влияющим на показатели общественного здоровья, стала готовность системы здравоохранения к организационным изменениям [30]. О положительной роли системы здравоохранения в период с 2000 по 2015 годы свидетельствуют исследования в Кузбассе [31, 32]. В 2020 году существенные вызовы испытала кардиологическая служба, произошло 50% сокращение числа коек, усилился профильный кадровый дефицит, уменьшилась доступность высокотехнологичной медицинской помощи при ОКС и при хронической ИБС. За счет социальной изоляции пролонгировались сроки обращений за медицинской помощью по поводу БСК, снизилось число амбулаторных посещений, что закономерно привело к усугублению клинической тяжести пациентов и ухудшению их прогноза, уменьшению охвата диспансерным наблюдением (при ИБС на 27,7%, хронической сердечной недостаточности – на 22,2%, артериальной гипертензии – на 11,1%) и льготным лекарственным обеспечением, а как следствие, снижению приверженности к лечению (доля достигших целевых липидов сократилась на 21,3%, целевого артериального давления – на 10,4%) и модификации детерминант нездорового образа жизни [33].

Существующие локальные особенности верификации НКИ, ассоциированные с различиями в скорости распространении вируса по территориям и распределении ресурсов здравоохранения в области лабораторной и инструментальной диагностики по субъектам РФ стали третьим фактором, потенциально определяющим дифференциацию показателей смертности взрослого населения [34].

Следует обратить внимание, что общественное здоровье определяется распространенностью традиционных факторов риска хронических заболеваний. В настоящем исследовании показаны значимые отличия прироста показателей смертности в СФО и КО относительно РФ. Так, в Кемеровской области частота артериальной гипертензии среди населения составила 43,4%, курения – 30,5%, гиперхолестеринемии – 45,6%, ожирения – 41,3%, сахарного диабета – 3,9% [2]. В Томской области распространенность курения составила 32,1%, гиперхолестеринемии – 53,8%, умеренного и избыточного употребления алкоголя – 81,2% и 6,7% (соответственно), низкой физической активности – 40,8%, недостаточного употребления овощей и фруктов – 59%, недостаточного употребления рыбы и морепродуктов – 45,5%, избыточного употребления поваренной соли – 50,3% [3]. У 23,9% исследуемых из Красноярского края также был зарегистрирован факт курения, 49,4% имели клинику артериальной гипертензии, 55,6% – гиперхолестеринемию [4]. С 2019 по 2020 годы число лиц, ведущих здоровый образ жизни, снизилось с 8,2% до 6,9% [35]. Начавшийся в доковидное время процесс глобального постарения населения за счет совершенствования лечебно-диагностических технологий также следует рассматривать одной из причин роста смертности у лиц старшего возраста [1, 36-39].

Для улучшения показателей общественного здоровья, особенно в части снижения смертности от БСК необходимо совершенствовать популяционную стратегию высокого сердечно-сосудистого риска, внедрение адресных профилактических программ с государственной и общественной поддержкой [31, 35, 39], активное применение хирургической и фармакологической интервенции, превентивную работу и информирование населения о жизнеугрожающих заболеваниях и само- и взаимопомощи [40].

Выводы

Таким образом, пандемия COVID-19 стала фактором риска ухудшения общественного здоровья РФ и отдельных субъектов, поскольку очевидна ассоциация с ростом показателей как общей смертности взрослого населения. Показатель общей смертности, от БСК и ИБС взрослого населения в период с 2016 по 2021 год имеет тенденцию к увеличению в РФ, СФО и КО. Максимальный прирост отмечался в 2020 году в РФ, в СФО и в КО. Показатель смертности от ИБС в СФО и КО вырос значительно больше, чем в РФ. Показатель смертности от ИМ снижается в РФ и увеличивается в СФО и КО. Для понимания истинных показателей смертности населения на фоне COVID-19 внутри субъектов РФ следует прийти к унифицированным требованиям по их кодированию и дальнейшему статистическому учету.

Библиография

1. Cоциально-экономическое положение Cибирского федерального округа в 2021 году. Режим доступа: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/sibir_fo_21.pdf (Дата доступа: 11.02.2023)
2. Максимов С.А., Индукаева Е.В., Скрипченко А.Е., Черкасс Н.В., Павлова С.В., Артамонова Г.В. Распространённость основных факторов сердечно-сосудистого риска в Кемеровской области: результаты многоцентрового эпидемиологического исследования «ЭССЕ-РФ». Медицина в Кузбассе 2014; 3: 36-42.
3. Баланова Ю.А., Концевая А.В., Шальнова С.А., Деев А.Д., Артамонова В.Г., Гатагонова Т.М., и др. Распространенность поведенческих факторов риска сердечно-сосудистых заболеваний в российской популяции по результатам исследования ЭССЕ-РФ. Профилактическая медицина 2014; 17 (5): 42‑52.
4. Гринштейн Ю.И., Петрова М.М., Шабалин В.В., Руф Р.Р., Баланова Ю.А., Евстифеева С.Е., и др. Распространенность артериальной гипертензии в Красноярском крае по данным эпидемиологического исследования ЭССЕ-РФ. Артериальная гипертензия 2016; 22 (6): 551-559.
5. Самородская И.В., Чернявская Т.К., Какорина Е.П. COVID-19: анализ медицинских свидетельств о смерти. Клиническая медицина 2021; 99 (11-12): 642-648. DOI: https://doi.org/10.30629/0023-2149-2021-99-11-12-642-648
6. Moreira PVL, de Arruda Neta ADCP, Ferreira SS, Ferreira FELL, de Lima RLFC, de Toledo Vianna RP, и др.. Coronary heart disease and stroke mortality trends in Brazil 2000-2018. PLoS One 2021 Sep 2;16(9):e0253639. DOI: https://doi.org/10.1371/journal.pone.0253639
7. Huynh J, Barmano N, Karlsson JE, Stomby A. Sex and age differences in the incidence of acute myocardial infarction during the COVID-19 pandemic in a Swedish health-care region without lockdown: a retrospective cohort study. Lancet Healthy Longev 2021 May;2(5):e283-e289. DOI: https://doi.org/10.1016/S2666-7568(21)00085-4
8. Bruthans J, Mayer O, Jarkovsky J, Zvolsky M, Bruthans J. Long-term trends in the incidence, treatment, hospital fatality and subsequent mortality from acute myocardial infarction in the Czech Republic. Biomed Pap Med Fac Univ Palacky Olomouc Czech Repub 2021 Sep;165(3):283-290. DOI: https://doi.org/10.5507/bp.2020.014
9. Krämer C, Meisinger C, Kirchberger I, Heier M, Kuch B, Thilo C, и др. Epidemiological trends in mortality, event rates and case fatality of acute myocardial infarction from 2004 to 2015: results from the KORA MI registry. Ann Med 2021 Dec;53(1):2142-2152. DOI: https://doi.org/10.1080/07853890.2021.2002926
10. Christensen DM, Strange JE, Phelps M, Schjerning AM, Sehested TSG, Gerds T, и др. Age- and sex-specific trends in the incidence of myocardial infarction in Denmark, 2005 to 2021. Atherosclerosis 2022 Apr;346:63-67. DOI: https://doi.org/10.1016/j.atherosclerosis.2022.03.003
11. Ariss RW, Minhas AMK, Issa R, Ahuja KR, Patel MM, Eltahawy EA, и др. Demographic and Regional Trends of Mortality in Patients With Acute Myocardial Infarction in the United States, 1999 to 2019. Am J Cardiol 2022 Feb 1;164:7-13. DOI: https://doi.org/10.1016/j.amjcard.2021.10.023
12. Dani SS, Lone AN, Javed Z, Khan MS, Zia Khan M, Kaluski E, и др. Trends in Premature Mortality From Acute Myocardial Infarction in the United States, 1999 to 2019. J Am Heart Assoc 2022 Jan 4;11(1):e021682. DOI: https://doi.org/10.1161/JAHA.121.021682
13. Soleimani M, Bagheri N. Spatial and temporal analysis of myocardial infarction incidence in Zanjan province, Iran. BMC Public Health 2021 Sep 14;21(1):1667. DOI: https://doi.org/10.1186/s12889-021-11695-8
14. Hertz JT, Madut DB, Rubach MP, William G, Crump JA, Galson SW, и др. Incidence of Acute Myocardial Infarction in Northern Tanzania: A Modeling Approach Within a Prospective Observational Study. J Am Heart Assoc 2021 Aug 3;10(15):e021004. DOI: https://doi.org/10.1161/JAHA.121.021004
15. Chang J, Deng Q, Guo M, Ezzati M, Baumgartner J, Bixby H, и др. Trends and Inequalities in the Incidence of Acute Myocardial Infarction among Beijing Townships, 2007-2018. Int J Environ Res Public Health 2021 Nov 23;18(23):12276. DOI: https://doi.org/10.3390/ijerph182312276
16. Барбараш О.Л., Бойцов С.А., Вайсман Д.Ш., Галявич А.С., Драпкина О.М., Забозлаев Ф.Г., и др. Проблемы оценки показателей смертности от отдельных причин position statement. Комплексные проблемы сердечно-сосудистых заболеваний 2018;7(2):6-9. DOI: https://doi.org/10.17802/2306-1278-2018-7-2-6-9
17. Бойцов С.А., Самородская И.В., Никулина Н.Н., Якушин С.С., Андреев Е.М., Заратьянц О.В., и др. Сравнительный анализ смертности населения от острых форм ишемической болезни сердца за пятнадцатилетний период в РФ и США и факторов, влияющих на ее формирование. Терапевтический архив 2017;89(9):53-59. DOI: https://doi.org/10.17116/terarkh201789953-59
18. Методические рекомендации по кодированию и выбору основного состояния в статистике заболеваемости и первоначальной причины в статистике смертности, связанных с COVID-19. Версия 2 от 02.07.2021. Режим доступа: https://static0.minzdrav.gov.ru/system/attachments/attaches/000/057/366/original/020702021_MR_COD_v2.pdf (Дата доступа: 11.02.2023)
19. Драпкина О.М., Самородская И.В., Болотова Е.В., Дудникова А.В. Анализ динамики смертности от болезней органов дыхания в Российской Федерации за 2019–2020 гг. Терапевтический архив 2022; 94 (3): 401-408. DOI: https://doi.org/10.26442/00403660.2022.03.201403
20. Stolpe S, Stang A. Noninformative coding of causes of death in cardiovascular deaths: effects on the mortality rate for ischemic heart disease. Bundesgesundheitsblatt Gesundheitsforschung Gesundheitsschutz 2019 Dec;62(12):1458-1467. DOI: https://doi.org/10.1007/s00103-019-03050-5
21. Виртуальная витрина статистических данных. Росстат. Режим доступа: https://showdata.gks.ru/finder/descriptors/297886 (Дата доступа: 11.02.2023)
22. Григорьева Н.С., Демкина А.Е. Ограничения и возможности для достижения целей Национального проекта «Здравоохранение» в борьбе с сердечно-сосудистыми заболеваниями в условиях современной модели государственного устройства. Государственное управление. Электронный вестник 2019; (76): 258-278. DOI: https://doi.org/10.24411/2070-1381-2019-10012 Режим доступа: https://cyberleninka.ru/article/n/ogranicheniya-i-vozmozhnosti-dlya-dostizheniya-tseley-natsionalnogo-proekta-zdravoohranenie-v-borbe-s-serdechno-sosudistymi/viewer (Дата доступа: 11.02.2023)
23. Будаев Б.С., Кицул И.С., Тармаева И.Ю., Богданова О.Г. Анализ показателей заболеваемости и смертности населения от болезней системы кровообращения. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины 2021; 29 (4): 865-870. DOI: https://doi.org/10.32687/0869-866X-2021-29-4-865-870
24. Самородская И.В. Динамика региональных показателей смертности в России в 2016–2019 гг. по сравнению с таковой в 2020 г.: «вклад» COVID-19. Врач 2022; (3): 5-11. DOI: https://doi.org/10.29296/25877305-2022-03-01
25. Драпкина О.М., Самородская И.В. Динамика региональных показателей смертности от кардиологических причин в России в 2019–2020 гг. Кардиология 2022; 62 (10): 16-25. DOI: https://doi.org/10.18087/cardio.2022.10.n1926
26. Макаров С.А., Максимов С.А., Шаповалова Э.Б., Стряпчев Д.В., Артамонова Г.В. Смертность от болезней системы кровообращения в Кемеровской области и Российской федерации в 2000–2016 годах. Комплексные проблемы сердечно-сосудистых заболеваний 2019; 8 (2): 6-11. DOI: https://doi.org/10.17802/2306-1278-2019-8-2-6-11
27. Максимов С.А., Табакаев М.В., Артамонова Г.В. Группировка регионов Российской Федерации по соотношению фактической и смоделированной (по социально-экономическим показателям) сердечно-сосудистой смертности. Социальные аспекты здоровья населения 2017; 54 (2). DOI: https://doi.org/10.21045/2071-5021-2017-54-2-2
28. Бубнова М.Г., Аронов Д.М. COVID-19 и сердечно-сосудистые заболевания: от эпидемиологии до реабилитации. Пульмонология 2020; 30 (5): 688-699. DOI: https://doi.org/10.18093/0869-0189-2020-30-5-688-699
29. Hendren NS, Drazner MH, Bozkurt B, Cooper LTJr. Description and proposed management of the acute COVID19 cardiovascular syndrome. Circulation 2020;141(23):1903-1914. DOI: https://doi.org/10.1161/CIRCULATIONAHA.120.047349.35
30. Roth G, Vaduganathan M, Mensah G. Impact of the COVID-19 Pandemic on Cardiovascular Health in 2020. J Am Coll Cardiol 2022 Aug,80(6):631–640. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jacc.2022.06.008
31. Modin D, Claggett B, Sindet-Pedersen C, Lassen MCH, Skaarup KG, Jensen JUS, et al. Acute COVID-19 and the Incidence of Ischemic Stroke and Acute Myocardial Infarction. Circulation 2020 Nov 24;142(21):2080-2082. DOI: https://doi.org/ 10.1161/CIRCULATIONAHA.120.050809
32. Gluckman TJ, Wilson MA, Chiu ST, Penny BW, Chepuri VB, Waggoner JW, и др. Case Rates, Treatment Approaches, and Outcomes in Acute Myocardial Infarction During the Coronavirus Disease 2019 Pandemic. JAMA Cardiol 2020 Dec 1;5(12):1419-1424. DOI: https://doi.org/10.1001/jamacardio.2020.3629
33. Шляхто Е.В., Конради А.О., Каронова Т.Л., Федотов П.А. Пандемия COVID-19 и сердечно-сосудистые заболевания. Уроки и перспективы. Вестник Российской академии наук 2022; 92 (7): 686-690. DOI: https://doi.org/10.31857/S0869587322070192
34. Драпкина О.М., Самородская И.В., Какорина Е.П., Перхов В.И. Методы и проблемы нозологического анализа смертности в период пандемии COVID-19. Национальное здравоохранение 2021; 2 (1): 51-58. DOI: https://doi.org/10.47093/2713-069X.2021.2.1.51-58
35. Самородская И.В., Барбараш О.Л., Кашталап В.В., Старинская М.А. Анализ показателей смертности от инфаркта миокарда в Российской Федерации в 2006 и 2015 годах. Российский кардиологический журнал 2017; (11): 22-26. DOI: https://doi.org/10.15829/1560-4071-2017-11-22-26
36. Концевая А.В., Шальнова С.А., Драпкина О.М. Исследование ЭССЕ-РФ: эпидемиология и укрепление общественного здоровья. Кардиоваскулярная терапия и профилактика 2021; 20 (5): 2987. DOI: https://doi.org/10.15829/1728-8800-2021-2987
37. Tadayon S, Wickramasinghe K, Townsend N. Examining trends in cardiovascular disease mortality across Europe: how does the introduction of a new European Standard Population affect the description of the relative burden of cardiovascular disease? Popul Health Metr 2019 May 30;17(1):6. DOI: https://doi.org/10.1186/s12963-019-0187-7
38. Baek J, Lee H, Lee HH, Heo JE, Cho SMJ, Kim HC. Thirty-six Year Trends in Mortality from Diseases of Circulatory System in Korea. Korean Circ J 2021 Apr;51(4):320-332. DOI: https://doi.org/10.4070/kcj.2020.0424
39. Cayuela L, Gómez Enjuto S, Olivares Martínez B, Rodríguez-Domínguez S, Cayuela A. Is the pace of decline in cardiovascular mortality decelerating in Spain? Rev Esp Cardiol (Engl Ed) 2021 Sep;74(9):750-756. DOI: https://doi.org/10.1016/j.rec.2020.09.007
40. Федеральный проект «Борьба с сердечно-сосудистыми заболеваниями» от 16.07.2019. Режим доступа: https://minzdrav.gov.ru/poleznye-resursy/natsproektzdravoohranenie/bssz (Дата доступа: 11.02.2023)
41. Боровкова Н.Ю., Токарева А.С., Савицкая Н.Н., Крисанова К.И., Курашин В.К., Одинцов Г.А. Современное состояние проблемы сердечно-сосудистых заболеваний в Нижегородском регионе: возможные пути снижения смертности. Российский кардиологический журнал 2022; 27 (5): 5024. DOI: https://doi.org/10.15829/1560-4071-2022-5024
42. Brown JC, Gerhardt TE, Kwon E. Risk Factors For Coronary Artery Disease. 2022 Jun 5. In: StatPearls [Internet]. Treasure Island (FL): StatPearls Publishing 2022 Jan. Режим доступ: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/books/NBK554410/ (Дата доступа: 11.01.2023).

References

1. Sotsial''no-ekonomicheskoe polozhenie Sibirskogo federal''nogo okruga v 2021 godu [Socio-economic situation of the Siberian Federal District in 2021]. Available from: https://rosstat.gov.ru/storage/mediabank/sibir_fo_21.pdf (Date accessed: Feb 11, 2023). (in Rus.)
2. Maksimov SA, Indukaeva EV, Skripchenko AE, Cherkass NV, Pavlova SV, Artamonova GV. Prevalence of the main cardiovascular risk factors in the Kemerovo region: results of the ESSE-RF multicenter epidemiological study. Meditsina v Kuzbasse 2014; 3: 36-42. (in Rus.)
3. Balanova IuA, Kontsevaia AV, Shalnova SA, Deev AD, Artamonova VG, Gatagonova TM, et al. The prevalence of behavioral risk factors for cardiovascular diseases in the Russian population according to the results of the ESSE-RF study. Profilakticheskaya meditsina 2014; 17 (5): 42‑52. (in Rus.)
4. Grinshtein YuI, Petrova MM, Shabalin VV, Ruf RR, Balanova YuA, Evstifeeva SE, et al. The prevalence of arterial hypertension in the Krasnoyarsk Territory according to the epidemiological study ESSE-RF. Arterial'naya gipertenziya 2016; 22 (6): 551-559. (in Rus.)
5. Samorodskaya IV, Chernyavskaya TK, Kakorina EP. COVID-19: аnalysis of medical death certificate. Klinicheskaya meditsina 2021; 99 (11-12): 642-648. DOI: https://doi.org/10.30629/0023-2149-2021-99-11-12-642-648 (in Rus.) 
6. Moreira PVL, de Arruda Neta ADCP, Ferreira SS, Ferreira FELL, de Lima RLFC, de Toledo Vianna RP, et al. Coronary heart disease and stroke mortality trends in Brazil 2000-2018. PLoS One 2021 Sep 2;16(9):e0253639. DOI: https://doi.org/10.1371/journal.pone.0253639
7. Huynh J, Barmano N, Karlsson JE, Stomby A. Sex and age differences in the incidence of acute myocardial infarction during the COVID-19 pandemic in a Swedish health-care region without lockdown: a retrospective cohort study. Lancet Healthy Longev 2021 May;2(5):e283-e289. DOI: https://doi.org/10.1016/S2666-7568(21)00085-4
8. Bruthans J, Mayer O, Jarkovsky J, Zvolsky M, Bruthans J. Long-term trends in the incidence, treatment, hospital fatality and subsequent mortality from acute myocardial infarction in the Czech Republic. Biomed Pap Med Fac Univ Palacky Olomouc Czech Repub 2021 Sep;165(3):283-290. DOI: https://doi.org/10.5507/bp.2020.014
9. Krämer C, Meisinger C, Kirchberger I, Heier M, Kuch B, Thilo C, et al. Epidemiological trends in mortality, event rates and case fatality of acute myocardial infarction from 2004 to 2015: results from the KORA MI registry. Ann Med 2021 Dec;53(1):2142-2152. DOI: https://doi.org/10.1080/07853890.2021.2002926
10. Christensen DM, Strange JE, Phelps M, Schjerning AM, Sehested TSG, Gerds T, et al. Age- and sex-specific trends in the incidence of myocardial infarction in Denmark, 2005 to 2021. Atherosclerosis 2022 Apr;346:63-67. DOI: https://doi.org/10.1016/j.atherosclerosis.2022.03.003
11. Ariss RW, Minhas AMK, Issa R, Ahuja KR, Patel MM, Eltahawy EA, et al. Demographic and Regional Trends of Mortality in Patients With Acute Myocardial Infarction in the United States, 1999 to 2019. Am J Cardiol 2022 Feb 1;164:7-13. DOI: https://doi.org/10.1016/j.amjcard.2021.10.023
12. Dani SS, Lone AN, Javed Z, Khan MS, Zia Khan M, Kaluski E, et al. Trends in Premature Mortality From Acute Myocardial Infarction in the United States, 1999 to 2019. J Am Heart Assoc 2022 Jan 4;11(1):e021682. DOI: https://doi.org/10.1161/JAHA.121.021682
13. Soleimani M, Bagheri N. Spatial and temporal analysis of myocardial infarction incidence in Zanjan province, Iran. BMC Public Health 2021 Sep 14;21(1):1667. DOI: https://doi.org/10.1186/s12889-021-11695-8
14. Hertz JT, Madut DB, Rubach MP, William G, Crump JA, Galson SW, et al. Incidence of Acute Myocardial Infarction in Northern Tanzania: A Modeling Approach Within a Prospective Observational Study. J Am Heart Assoc 2021 Aug 3;10(15):e021004. DOI: https://doi.org/10.1161/JAHA.121.021004
15. Chang J, Deng Q, Guo M, Ezzati M, Baumgartner J, Bixby H, et al. Trends and Inequalities in the Incidence of Acute Myocardial Infarction among Beijing Townships, 2007-2018. Int J Environ Res Public Health 2021 Nov 23;18(23):12276. DOI: https://doi.org/10.3390/ijerph182312276
16. Barbarash OL, Bojcov SA, Vajsman DS, Galyavich AS, Drapkina OM, Zabozlaev FG, et al. Position Statement on Challenges in Assessing Cause-Specific Mortality. Kompleksnye problemy serdechno-sosudistykh zabolevaniy 2018;7(2):6-9. DOI: https://doi.org/10.17802/2306-1278-2018-7-2-6-9. (in Rus.)
17. Boytsov SA, Samorodskaya IV, Nikulina NN, Yakushin SS, Andreev EM, Zaratyants OV, et al. Comparative analysis of mortality from acute forms of ischemic heart disease during a 15-year period in the Russian Federation and the United States and the factors influencing its formation. Terapevticheskiy arkhiv 2017;89(9):53-59. DOI: https://doi.org/10.17116/terarkh201789953-59. (in Rus.)
18. Metodicheskie rekomendatsii po kodirovaniyu i vyboru osnovnogo sostoyaniya v statistike zabolevaemosti i pervonachal'noy prichiny v statistike smertnosti, svyazannykh s COVID-19. Versiya 2 ot 02.07.2021 [Guidelines for coding and selection of underlying condition in incidence and underlying cause in COVID-19 related mortality statistics. Version 2 from 02.07.2021]. Available from: https://static0.minzdrav.gov.ru/system/attachments/attaches/000/057/366/original/020702021_MR_COD_v2.pdf (Date accessed: Feb 11, 2023). (in Rus.)
19. Drapkina OM, Samorodskaya IV, Bolotova EV, Dudnikova AV. Analysis of the dynamics of mortality from respiratory diseases in the Russian Federation for 2019–2020. Terapevticheskiy arkhiv 2022;94(3):401-408. DOI: https://doi.org/10.26442/00403660.2022.03.201403. (in Rus.)
20. Stolpe S, Stang A. Noninformative coding of causes of death in cardiovascular deaths: effects on the mortality rate for ischemic heart disease. Bundesgesundheitsblatt Gesundheitsforschung Gesundheitsschutz 2019 Dec;62(12):1458-1467. DOI: https://doi.org/10.1007/s00103-019-03050-5
21. Virtual'naya vitrina statisticheskikh dannykh [Virtual showcase of statistical data]. Rosstat. Available from: https://showdata.gks.ru/finder/descriptors/297886 (Date accessed: Feb 11, 2023)
22. Grigoryeva NS, Demkina AE. Limitations and opportunities for achieving the goals of the National Project "Health" in the fight against cardiovascular diseases in the conditions of the modern model of government. Gosudarstvennoe upravlenie. Elektronnyy vestnik 2019; (76): 258-278. DOI: https://doi.org/10.24411/2070-1381-2019-10012. (in Rus.) Available from: https://cyberleninka.ru/article/n/ogranicheniya-i-vozmozhnosti-dlya-dostizheniya-tseley-natsionalnogo-proekta-zdravoohranenie-v-borbe-s-serdechno-sosudistymi/viewer (Date accessed: Feb 11, 2023). (in Rus.)
23. Budaev BS, Kitsul IS, Tarmaeva IYu, Bogdanova OG. The analysis of morbidity and mortality of population because of diseases of blood circulation system. Problemy sotsial'noy gigieny, zdravookhraneniya i istorii meditsiny 2021;29(4):865-870. DOI: https://doi.org/10.32687/0869-866X-2021-29-4-865-870. (in Rus.)
24. Samorodskaya IV. Dynamics of regional mortality rates in Russia in 2016–2019 compared to that in 2020: the “contribution” of COVID-19. Vrach 2022;(3):5-11. DOI: https://doi.org/10.29296/25877305-2022-03-01. (in Rus.)
25. Drapkina OM, Samorodskaya IV. Dynamics of Regional Mortality Rates From Cardiac Causes in Russia 2019-2020. Kardiologiya 2022;62(10):16-25. DOI: https://doi.org/10.18087/cardio.2022.10.n1926 (in Rus.)
26. Makarov SA, Maksimov SA, Shapovalova EB, Stryapchev DS, Artamonova GV. Mortality from circulatory system diseases in the Кemerovo region and the Russian federation in 2000-2016. Kompleksnye problemy serdechno-sosudistykh zabolevaniy 2019;8(2):6-11. DOI: https://doi.org/10.17802/2306-1278-2019-8-2-6-11. (in Rus.)
27. Maksimov SA, Tabakaev MV, Artamonova GV. Grouping of regions of the Russian Federation according to the ratio of actual and simulated (according to socio-economic indicators) cardiovascular mortality. Sotsial'nye aspekty zdorov'ya naseleniya 2017;54(2). DOI: https://doi.org/10.21045/2071-5021-2017-54-2-2. (in Rus.)
28. Bubnova MG, Aronov DM. COVID-19 and cardiovascular diseases: from epidemiology to rehabilitation. Pul'monologiya 2020;30(5):688-699. DOI: https://doi.org/10.18093/0869-0189-2020-30-5-688-699. (in Rus.)
29. Hendren NS, Drazner MH, Bozkurt B, Cooper LTJr. Description and proposed management of the acute COVID19 cardiovascular syndrome. Circulation 2020;141(23):1903-1914. DOI: https://doi.org/10.1161/CIRCULATIONAHA.120.047349.35
30. Roth G, Vaduganathan M, Mensah G. Impact of the COVID-19 Pandemic on Cardiovascular Health in 2020. J Am Coll Cardiol 2022 Aug,80(6):631–640. DOI: https://doi.org/10.1016/j.jacc.2022.06.008
31. Modin D, Claggett B, Sindet-Pedersen C, Lassen MCH, Skaarup KG, Jensen JUS, et al. Acute COVID-19 and the Incidence of Ischemic Stroke and Acute Myocardial Infarction. Circulation 2020 Nov 24;142(21):2080-2082. DOI: https://doi.org/ 10.1161/CIRCULATIONAHA.120.050809
32. Gluckman TJ, Wilson MA, Chiu ST, Penny BW, Chepuri VB, Waggoner JW, et al. Case Rates, Treatment Approaches, and Outcomes in Acute Myocardial Infarction During the Coronavirus Disease 2019 Pandemic. JAMA Cardiol 2020 Dec 1;5(12):1419-1424. DOI: https://doi.org/10.1001/jamacardio.2020.3629
33. Shlyakhto EV, Konradi, AO, Karonova TL, Fedotov PA. The COVID-19 pandemic and cardiovascular disease. Lessons and perspectives. Vestnik Rossiyskoy akademii nauk 2022;92(7):686-690. DOI: https://doi.org/10.31857/S0869587322070192. (in Rus.)
34. Drapkina OM, Samorodskaya IV, Kakorina EP, Perkhov VI. Methods and problems of the nosological analysis of mortality in the period of COVID-19 pandemic. Natsional'noe zdravookhranenie 2021;2(1):51-58. DOI: https://doi.org/10.47093/2713-069X.2021.2.1.51-58. (in Rus.)
35. Samorodskaya IV, Barbarash ОL, Kashtalap VV, Starinskaya МА. Mortality from myocardial infarction in Russia in the years 2006 and 2015. Rossiyskiy kardiologicheskiy zhurnal 2017;(11):22-26. DOI: https://doi.org/10.15829/1560-4071-2017-11-22-26. (in Rus.)
36. Kontsevaya AV, Shalnova SA, Drapkina OM. ESSE-RF study: epidemiology and public health promotion. Kardiovaskulyarnaya terapiya i profilaktika 2021;20(5):2987.  DOI: https://doi.org/10.15829/1728-8800-2021-2987. (in Rus.)
37. Tadayon S, Wickramasinghe K, Townsend N. Examining trends in cardiovascular disease mortality across Europe: how does the introduction of a new European Standard Population affect the description of the relative burden of cardiovascular disease? Popul Health Metr 2019 May 30;17(1):6. DOI: https://doi.org/10.1186/s12963-019-0187-7
38. Baek J, Lee H, Lee HH, Heo JE, Cho SMJ, Kim HC. Thirty-six Year Trends in Mortality from Diseases of Circulatory System in Korea. Korean Circ J 2021 Apr;51(4):320-332. DOI: https://doi.org/10.4070/kcj.2020.0424
39. Cayuela L, Gómez Enjuto S, Olivares Martínez B, Rodríguez-Domínguez S, Cayuela A. Is the pace of decline in cardiovascular mortality decelerating in Spain? Rev Esp Cardiol (Engl Ed) 2021 Sep;74(9):750-756. DOI: https://doi.org/10.1016/j.rec.2020.09.007
40. Federal'nyy proekt «Bor'ba s serdechno-sosudistymi zabolevaniyami» ot 16.07.2019 [Federal project «Fight against cardiovascular diseases» from 16.07.2019]. Available from: https://minzdrav.gov.ru/poleznye-resursy/natsproektzdravoohranenie/bssz (Date accessed: Feb 11, 2023). (in Rus.)
41. Borovkova NYu, Tokareva AS, Savitskaya NN, Krisanova KI, Kurashin VK, Odintsov GA. Current status of the problem of cardiovascular diseases in the Nizhny Novgorod region: possible ways to reduce mortality. Rossiyskiy kardiologicheskiy zhurnal 2022;27(5):5024. DOI: https://doi.org/10.15829/1560-4071-2022-5024. (in Rus.)
42. Brown JC, Gerhardt TE, Kwon E. Risk Factors For Coronary Artery Disease. 2022 Jun 5. In: StatPearls [Internet]. Treasure Island (FL): StatPearls Publishing 2022 Jan. Available from: https://www.ncbi.nlm.nih.gov/books/NBK554410/ (Date accessed: Feb 11, 2023).

Дата поступления: 05.04.2023

Добавить комментарий

Пожалуйста оставляйте комментарии только по теме. Вы можете оставить свой комментарий любым браузером кроме Internet Explorer старше 6.0
Имя:
E-mail
Комментарий:
Код:*