DOI: 10.21045/2071-5021-2025-71-2-14

¹Шматова Ю.Е., ¹Разварина И.Н., ²Соколовская Т.А., ¹Гордиевская А.Н.
¹ Вологодский научный центр Российской академии наук, Вологда, Россия
² Центральный научно-исследовательский институт организации и информатизации здравоохранения Министерства здравоохранения Российской Федерации, Москва, Россия

Резюме

Актуальность. Неврологические заболевания являются ведущей причиной нездоровья и инвалидности в современном мире. На фоне процесса демографического старения большинства стран и сокращения численности детского населения масштабы распространения неврологических расстройств и их бремени составляют угрозу интеллектуальному, репродуктивному, трудовому и человеческому потенциалу. Вопрос поиска управляемых факторов риска неврологическому развитию детей остается актуальным.

Цель исследования. Оценка сложившихся до рождения ребенка факторов риска развития у него неврологических патологий в возрасте от 1 до 7 лет.

Материалы и методы. Применялись аналитический, статистический методы. Использовались данные проспективного мониторинга наблюдения за когортами семей с детьми, проводимого ФГБУН ВолНЦ РАН. Информационную базу составили данные пяти волн когортных исследований 1995, 2001, 2004, 2014 и 2020 гг. В выборку вошли 1037 семьи с детьми. Для оценки связи факторов риска с неврологическими нарушениями у детей применялся метод расчета относительного риска в трех возрастных группах: 1-2, 3-4 года и 6-7 лет.

Результаты. Анализ научных исследований по теме позволил выделить три основных группы факторов риска неврологической патологии у ребенка: акушерский анамнез, состояние здоровья родителей и экологические факторы.

Проведенный нами расчет относительного риска позволил подтвердить выводы некоторых отечественных и зарубежных исследований, доказавших риск негативного влияния на неврологическое развитие ребенка факторов окружающей среды (в т.ч. неблагоприятных экологических условий в месте проживания, курения родителей) и осложненного акушерского анамнеза (а именно, многоплодной беременности, токсикоза, анемии, отеков у будущей матери, стремительных родов).

Увеличивают риск развития неврологических нарушений у ребенка в возрасте 1-7 лет вредные условия труда обоих родителей еще до зачатия ребенка (химические и токсические вещества, загазованность, шум, запыленность, радиация, работа на конвейере, большая физическая нагрузка). Самыми «долгоиграющими» факторами риска в течение всего периода дошкольного детства являются вредные условия труда будущей матери (особенно загазованности) и неблагоприятные с экологической точки зрения условия проживания семьи (загрязненная вода и воздух).

Выявлено, что молодой возраст матери и отягченный акушерский анамнез (осложнения беременности и родов) сказываются довольно быстро, способствуя развитию неврологической патологии у ребенка в младенческом, раннем детском и раннем дошкольном возрасте.

Выводы. Молодой возраст матери, вредные условия труда обоих родителей до зачатия ребенка, курение и заболевания почек отца, неблагоприятные экологические и социально-экономические условия проживания семьи на момент рождения ребенка, а также осложнения беременности и родов, в том числе применение экстракорпорального оплодотворения и многоплодная беременность, несут риски неврологических нарушений у ребенка в раннем детстве и на протяжении всего дошкольного возраста. Данные факторы сформированы еще до рождения ребенка, управляемы и должны быть подвергнуты воздействию профилактических мер с целью минимизации последствий для организма и сохранения потенциала здоровья детского населения.

Область применения результатов. Результаты могут использоваться в качестве информационной базы для научного обоснования программ профилактики заболеваемости и укрепления здоровья детей в Российской Федерации.

Ключевые слова: здоровье детей; неврологические нарушения; фактор риска; экологические условия; возраст матери; акушерский анамнез; вредные условия труда.

Контактная информация: Шматова Юлия Евгеньевна, email: Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.
Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов в связи с публикацией данной статьи.
Соблюдение этических стандартов. Данный вид исследования не требует прохождения экспертизы локальным этическим комитетом.
Для цитирования: Шматова Ю.Е., Разварина И.Н., Соколовская Т.А., Гордиевская А.Н. Факторы риска неврологических нарушений у детей дошкольного возраста. Социальные аспекты здоровья населения [сетевое издание] 2025;

RISK FACTORS FOR NEUROLOGICAL DISORDERS IN PRESCHOOL CHILDREN
¹Shmatova Yu.E., ¹Razvarina I.N., ²Sokolovskaya T.A., ¹Gordievskaya A.N.
¹ Vologda Research Center, RAS, Vologda, Russia
² Russian Research Institute of Health, Ministry of Health of the Russian Federation, Moscow, Russia

Abstract

Significance. Neurological diseases are the leading cause of ill health and disability in the modern world. Against the background of the demographic aging process in most countries and the decline in the number of children, the spread of neurological disorders and their burden pose a threat to intellectual, reproductive, labor and human potential. The issue of finding manageable risk factors for children's neurological development remains relevant.

The purpose of the study. Assessment of pre-birth risk factors for developing neurological pathologies between the ages of 1 and 7 years.

Materials and methods. Analytical and statistical methods were used. The data of prospective monitoring of the observation of cohorts of families with children conducted by the FSBIH VolSC RAS were used. The information base consisted of data from five waves of cohort studies in 1995, 2001, 2004, 2014 and 2020. The sample included 1,037 families with children. To assess the association of risk factors with neurological disorders in children, the method of calculating relative risk was used in three age groups: 1-2, 3-4 years and 6-7 years.

Results. The analysis of scientific research on the topic allowed us to identify three main groups of risk factors for neurological pathology in a child: obstetric history, parents' health, and environmental factors.

Our calculation of the relative risk confirmed the findings of some domestic and foreign studies that have proven the risk of negative impact on the child's neurological development of environmental factors (including unfavorable environmental conditions at the place of residence, parental smoking) and complicated obstetric history (namely, multiple pregnancy, toxicosis, anemia, edema in the expectant mother, rapid labor).

Harmful working conditions of both parents before the child's conception (chemical and toxic substances, gas pollution, noise, dust, radiation, work on a conveyor belt, heavy physical exertion) increase the risk of developing neurological disorders in a child aged 1-7 years. The most "long-term" risk factors throughout the entire period of preschool childhood are harmful working conditions of the expectant mother (especially air pollution) and unfavorable living conditions of the family from an ecological point of view (polluted water and air). It was found that the young age of the mother and aggravated obstetric history (complications of pregnancy and childbirth) have an effect quite quickly, contributing to the development of neurological pathology in the child in infancy, early childhood and early preschool age.

Conclusions. The young age of the mother, harmful working conditions of both parents before conception, smoking and kidney diseases of the father, unfavorable environmental and socio-economic living conditions of the family at the time of the child's birth, as well as complications of pregnancy and childbirth and multiple pregnancies, carry the risks of neurological disorders in the child in early childhood and on throughout preschool age. These factors are formed before the birth of a child, are manageable and should be exposed to preventive measures in order to minimize the consequences for the body and preserve the health potential of the child population.

The scope of the results. The results can be used as an information base for scientific substantiation of morbidity prevention and child health promotion programs in the Russian Federation.

Keywords: children's health; neurological disorders; risk factor; environmental conditions; maternal age; obstetric history; harmful working conditions.

Contact information: Yulia E. Shmatova, email: Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Information about authors:
Shmatova YuE, https://orcid.org/0000-0002-1881-0963
Razvarina IN, https://orcid.org/0000-0002-9377-1829
Sokolovskaya TA, https://orcid.org/0000-0003-4594-5983
Gordievskaya AN, https://orcid.org/0000-0001-7777-3456
Acknowledgments. The study had no sponsorship.
Competing interests. The authors declare the absence of obvious and potential conflicts of interest in connection with the publication of this article.
Compliance with ethical standards. This study does not require a conclusion from the Local Ethics Committee.
For citation: Shmatova Yu.E., Razvarina I.N., Sokolovskaya T.A., Gordievskaya A.N. Risk factors for neurological disorders in preschool children. Social'nye aspekty zdorov'a naselenia [serial online] 2025; (In Rus).

Введение

В настоящее время неврологические заболевания являются ведущей причиной нездоровья и инвалидности во всем мире. Так, по данным исследования, проведенного в 204 странах и территориях в период 1990-2021 гг., группа из 37 патологий, поражающих нервную систему, была признана ведущей причиной потерянных лет жизни с поправкой на инвалидность в 2021 г. (443 миллиона DALY). Проблема затрагивает более 43% жителей планеты (3,4 миллиарда человек). При этом за тридцать лет мировые показатели DALY увеличились на 18% [1].

С учетом наибольшего вклада расстройств нервной системы в мировое бремя болезней, а также роста глобальных показателей DALY необходимо преодолеть хроническую тенденцию недостаточного внимания к неврологическим расстройствам, разрабатывать эффективные стратегии их профилактики, лечения и реабилитации.

На сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения в 2022 г. был утвержден Межсекторальный глобальный план действий по борьбе с эпилепсией и другими неврологическими расстройствами на 2022–2031 гг. [2]. Была представлена дорожная карта действий стран по повышению качества профилактики и ранней диагностики неврологических расстройств, а также лечебной и реабилитационной помощи. Всемирная организация здравоохранения призывает к дополнительному изучению рисков неврологических расстройств, повышению качества исследований и совершенствованию подходов в области общественного здравоохранения к решению проблемы неврологических расстройств [3].

Другой актуальной для всего мира и стареющих стран является проблема снижения численности детского населения, которая несет в себе ряд серьезных последствий для государства и общества. Именно дети являются ресурсом пополнения трудоспособных и репродуктивных контингентов, а, следовательно, формируют основу человеческого потенциала населения (трудовой, интеллектуальный, репродуктивный компоненты). Поэтому особое внимание следует уделять проблеме сохранения и укрепления здоровья уменьшающегося детского населения и поиску факторов риска.

Развитие медицины, активное применение вспомогательных репродуктивных технологий, повышение выживаемости новорожденных сопровождается ростом долгосрочной инвалидности из-за неврологических осложнений этих состояний [4,5]. В свою очередь такие детские диагнозы, как неонатальная энцефалопатия, эпилепсия, расстройство аутистического спектра и неврологические осложнения, вызванные преждевременными родами, вошли в десятку самых «обременительных», несущих самые высокие стандартизированные по возрасту DALY [1].

Многие дети в связи с тонкой организацией нервной системы, различными врожденными и приобретенными нарушениями её адаптации к меняющимся условиям наблюдаются у врача-невролога по поводу таких заболеваниях, как синдром дефицита внимания с гиперреактивностью (СДВГ), аутизм, эпилепсия, вегетососудистая дистония; эпилепсия; головные боли различной этиологии; детский церебральный паралич (ДЦП); нарушения сна; ночной энурез; невралгии и другие.

Известно, что организм ребенка развивается под влиянием взаимодействия биологических и социальных факторов, причем соотношение и влияние их в разные периоды жизни неодинаково [6,7]. Вопрос поиска управляемых факторов риска неврологическому развитию ребенка остается открытым на повестке дня ученых.

Цель нашего исследования – оценка сложившихся до рождения ребенка факторов риска развития у него неврологических патологий в возрасте от 1 до 7 лет.

Материалы и методы. В настоящем исследовании был применен проспективный мониторинг наблюдения за когортами семей с детьми, проводимый ФГБУН «Вологодский научный центр Российской академии наук» в рамках НИР «Изучение условий формирования здорового поколения». Каждый из этапов проводился в 5 населённых пунктах Вологодской области – в городах Вологде, Череповце, Великом Устюге, Кириллове и в посёлке Вожега. Отбор городов производился в случайном порядке. Авторская методика предусматривает ежегодное заполнение анкет родителями и медицинскими работниками. Информационную базу составили выборочные данные пяти волн мониторинга. Критериями включения в каждую когорту было рождение ребёнка в определённый период времени (01-07.03.1998 г.; 01-25.03.2001 г.;– 01-25.03.2004 г.; 01-21.03.2014 и 16.03-10.04.2020 г.), согласие родильницы на заполнение анкеты и участие в дальнейших этапах проспективного исследования, наличие у медицинского персонала необходимой документации об особенностях течения данной беременности и состоянии здоровья респондентки. Из общего массива данных (n=1464) для анализа были отобраны семьи с детьми, которые в дальнейшем приняли участие хотя бы на одном из этапов исследования до достижения ребёнком возраста 7 лет (n = 1037; табл. 1).

Таблица 1

Характеристика выборки исследования

* анализ для периодов 3-4 года и 6-7 лет проводился по данным наблюдений за когортами 1998, 2001, 2004 и 2014 годов рождения; % от исходной выборки рассчитывался без учёта когорты 2020 г. (n = 810).

На первом этапе анализировались ретроспективные данные родильницы о ее возрасте, состоянии здоровья, вредных привычках до и во время беременности, условиях труда за год до рождения ребенка, а также об аналогичных показателях отца ребенка (со слов матери), материальном положении семьи, жилищных и экологических условиях в месте проживания семьи на момент рождения ребенка. Врач акушер-гинеколог предоставлял данные медицинского анамнеза родильницы, а врач-неонатолог – о состоянии новорожденного.

В дальнейшем, информация о состоянии здоровья детей-участников мониторинга собиралась посредством анкетирования участкового врача-педиатра по месту жительства респондента (на основании медицинских карт). В данном исследовании в целевую группу были определены дети с тем или иным неврологическим заболеванием, как правило состоящие на учете у врача-невролога. Наличие неврологической патологии определялось нами по открытым вопросам (предполагает ответ в свободной форме), заданным медицинскому персоналу. К данной группе отклонений нами были отнесены следующие диагнозы, указанные врачом-педиатром. В возрасте 1-2 лет: энцефалопатия (в т.ч. неуточненная), перинатальное поражение ЦНС (ППЦНС) и последствия ППЦНС смешанного генеза, гипертонический, гипертензионный, гипертензионно-гидроцефальный, судорожный синдромы, пирамидная недостаточность в ногах, синдромы гипервозбудимости и вегето-висцеральных нарушений. В 3-4 и 6-7 лет: дислалия, невротические реакции, астено-вегетативный, гипертензионный и миотонический синдромы, специфическое расстройство речевой артикуляции, отставание в нервно-психическом и психомоторном развитии, органическое поражение ЦНС, задержка речевого развития (ЗРР), энурез, дизартрия, минимальная мозговая дисфункция (ММД), синдромы мышечной гипотонии, эмоционально-волевой неустойчивости, фебрильные судороги, СДВГ, моторная алалия, аффективно-респираторный приступ, эпилепсия, аутизм, органическое поражение ЦНС, неврозоподобный энурез, нейросенсорная тугоухость, вегетососудистая дистония (ВСД), тикозный гиперкинез, НЦД (нейроциркуляторная дистония). Не учитывались сотрясение головного мозга (внешний фактор). Контрольную группу составили дети, не имеющие подобных диагнозов.

Для оценки влияния изучаемых факторов риска был выбран показатель относительного риска (ОР), который определяется как отношение вероятностей наступления событий в одной группе к аналогичной вероятности в другой. ОР рассчитывался как отношение риска развития неврологического заболевания в «экспонированной» группе (подвергшейся воздействию фактора риска) к риску его развития в «неэкспонированной группе» (не подвергшихся воздействию) по нескольким причинам:

- информационной базой исследования стали данные когортного мониторинга,

- задача была рассчитать риск утраты здоровья ребенка при наличии или отсутствии факторов риска, а не отношение шансов встретить предполагаемые факторы у пациентов с исходом и без (как в исследованиях «случай-контроль»),

- набор участников мониторинга происходил на протяжении нескольких лет, а закончили исследование одновременно.

ОР рассчитывается на основе четырехпольной таблицы сопряженности: фактор риска (есть /нет) × неблагоприятный исход (есть/нет).

Если ОР>1, то можно сделать вывод о том, что действие изучаемого фактора увеличивает риск развития неврологического заболевания, и чем больше значение ОР, тем выше вероятность его развития. Если ОР<1, то фактор, наоборот, снижает вероятность неблагоприятного исхода здоровья. В каждом случае обязательно оценивается статистическая значимость относительного риска исходя из значений 95% доверительного интервала (ДИ). Величина доверительного интервала обратно пропорциональна уровню значимости связи фактора и исхода, т.е. чем меньше 95% ДИ, тем более существенной является выявленная зависимость.

Отметим, что ОР не несет информации о величине абсолютного риска (заболеваемости), а демонстрирует силу связи между воздействием и заболеванием. Даже при высоких значениях относительного риска абсолютный риск может быть совсем небольшим, если заболевание редкое.

В настоящем исследовании мы ограничились оценкой воздействия тех факторов риска, которые были сформированы до рождения ребенка, а значит их профилактика и минимизация может оказать серьезное положительное влияние с точки зрения сохранения потенциала здоровья ребенка. На основе изученной литературы и доступных нам медико-биологических и социологических данных мониторинга были выделены следующие группы факторов риска.

(1) Социально-демографические: возраст родителей, семейное положение матери, характер отношений между супругами;

(2) медико-биологические: состояние здоровья родителей (наличие хронических заболеваний сердечно-сосудистой, дыхательной, пищеварительной, нервной, эндокринной, мочевыводящей системы). Учитывались количество и исходы предыдущих и особенности текущей беременности (токсикоз, анемия, отёки, случаи обнаружения белка в анализах мочи, риск преэклампсии, эклампсии); осложнения родов (затяжные, стремительные, кесарево сечение, наложение акушерских щипцов, вакуум-экстракция, слабость родовой деятельности, предлежание плода (ножное, ягодичное), многоплодная беременность). Оценивалось курение родителей до и во время беременности.

(3) социально-экономические факторы: оценка жилищных условий, в том числе отсутствие собственного жилья;

(4) экологические условия на территории проживания семьи (плохое качество воды, загрязненный воздух, загрязненная почва (свалки, мусор), повышенный уровень шума, отсутствие зелени, парков, электромагнитное излучение).

(5) вредные условия труда матери: химические и токсические вещества, запыленность, загазованность, вибрация, шум, влажность, радиация и действие СВЧ, большая физическая нагрузка, работа на конвейере, работа в 2-3 смены, высокая и низкая температура, биологическая опасность, психическое напряжение, работа в ночное время.

(6) поведенческие факторы (вредные привычки родителей).

В результатах работы будут отражены только те факторы, которые продемонстрировали связь с риском развития того или иного диагноза, включенного нами в группу неврологических заболеваний (ОР>1,00; ДИ 95%).

Результаты

Согласно полученным данным, молодой возраст матери до 20 (ОР=1,49) и до 30 лет (ОР=1,40) повышает вероятность развития у ребенка к возрасту 1-2 лет неврологических патологий (табл. 1). Другим фактором риска выступает одинокий семейный статус матери на момент рождения ребенка (если она была не замужем, либо разведена).

Аборты, ранее сделанные женщиной (ОР=1,28), а также осложнения текущей беременности (анемия, отеки, белок в моче) и родов (стремительные роды и необходимость наложения акушером-гинекологом щипцов) выступают предикторами нарушений неврологического развития ребенка в младенческом и раннем возрасте (табл. 2). По нашим расчетам, более, чем в 5 раз повышается вероятность ребенку встать на учет невролога в 1-2 года в случае, если он был зачат с помощью вспомогательной репродуктивной технологии экстракорпорального оплодотворения (ОР= 5,76; 95%ДИ: 2,55-13,03), и если одним из двойни/тройни (ОР= 1,76; 95%ДИ: 1,12-2,75).

Таблица 2

Факторы риска неврологических отклонений на первом-втором году жизни, ОР

Неудовлетворительная оценка жилищных условий на момент рождения ребенка также связана с показателем неврологических диагнозов у ребенка на первом-втором году жизни (ОР= 1,46; 95%ДИ: 1,18-1,80).

Большой вред здоровью ребенка с точки зрения риска развития неврологических отклонений наносят экологические факторы, а именно неблагоприятные условия в месте проживания семьи, особенно плохое качество воды (табл. 2). А также вредные условия труда матери и отца, которым они были подвержены за три месяца до зачатия, за год до рождения ребенка. Одним из факторов риска выступает и пристрастие отца к курению ОР= 1,49; 95%ДИ: 1,03-1,81).

Молодой возраст матери (до 20 лет) увеличивает вероятность постановки ее ребенка на диспансерный учет у невролога по поводу соответствующей патологии и в более поздний период развития ребенка (в 3-4 года; табл. 3).

Таблица 3

Факторы риска неврологических отклонений у ребенка в возрасте 3-4 года, ОР

Очень значимой с точки зрения неврологического развития ребенка младшего дошкольного возраста, по нашим расчетам, является группа неблагоприятного акушерского анамнеза. Такие осложнения беременности, как многоплодность, анемия, отеки, и такие осложнения родовой деятельности, как стремительные роды, могут повысить риск неврологических отклонений у будущего ребенка к 3-4 годам жизни (см. табл. 3).

При наличии в анамнезе родителей заболеваний почек у ребенка практически втрое увеличивая вероятность постановки на неврологический учет в младшем дошкольном возрасте (см табл. 3).

К возрасту 3-4 лет негативное воздействие экологической группы факторов (вредные условия труда матери до зачатия ребенка) также сохраняется. Но данная группа расширяется. В случае, если родители оценивали экологические условиями в месте проживания семьи на момент рождения ребенка как «неблагоприятные» по причине «загрязненной почвы, наличия свалок и мусора», то практически вдвое повышая риск развития у ребенка неврологических нарушений в данном возрасте (ОР=1,92 95% ДИ:1,27-2,91; см. табл. 3).

К преддошкольному возрасту значимыми факторами риска неврологических отклонений у ребенка продолжают оставаться экологические факторы, оказавшие влияние еще до его зачатия и вовремя беременности (вредные условия труда матери и загрязненная почва в месте проживания семьи). Дополнительно было выявлено негативное воздействие на неврологическое развитие ребенка фактора неполной семьи (одинокий статус его матери) в период беременности (ОР=1,84, 95%ДИ: 1,29-2,62; табл. 4).

Таблица 4

Факторы риска неврологических отклонений у ребенка в возрасте 3-4 года, ОР

Многоплодная беременность, в три раза повышая риск неврологических нарушений у ребенка в младшем дошкольном возрасте, наращивает свое негативное влияние и в преддошкольном периоде (ОР=3,36 95%ДИ:2,18-5,16; см. табл. 4). Другим значимым акушерским фактором риска является токсикоз, перенесенный будущей матерью во время беременности (ОР=1,52 95%ДИ: 1,12-2,07).

Обсуждение полученных результатов

Анализируя отечественные и международные исследования в области этиологии ряда неврологических заболеваний, можно условно выделить три большие группы факторов риска: (1) акушерский анамнез (осложнения беременности и родов); (2) состояние здоровья родителей (в т.ч. генетическая предрасположенность) и (3) экологические факторы.

Пренатальные риски связанные с осложнениями беременности и родов. В мире практически каждая третья женщина (30%) репродуктивного возраста страдает железодефицитной анемией (ЖДА), а во время беременности – более 38%. Дефицит железа в период вынашивания ребенка связан с такими осложнениями у матери, как преждевременные роды, повышенный риск оперативного способа родоразрешения, кровотечения и материнскую смертность [8]. Тяжелая анемия может существенно повлиять на развитие плода [9, 10], увеличивая частоту низкого веса при рождении и маленьких для гестационного возраста новорожденных [8], задержке внутриутробного развития [11]. Пренатальная материнская анемия может приводить к росту когнитивных и поведенческих отклонений [12], нарушению двигательного, социально-эмоционального и нейрофизиологического развития [13,14], в т.ч. нарушениям памяти, обработки информации и формирования привязанности, расстройствами аутистического спектра у ребенка [8]. Причем данные негативные последствия сохраняются и во взрослом возрасте.

Эпидемиологические исследования показали, что беременность, осложненная диабетом матери, может привести к развитию у детей расстройств аутистического спектра [15,16], СДВГ [17,18], шизофрении, тревожных расстройств, умственной отсталости и нарушения поведения [19].

Если в период беременности будущей матери был поставлен диагноз задержка внутриутробного развития (ЗВУР) плода, то у новорожденного на первом году жизни, как правило регистрируются минимальные мозговые дисфункции, двигательные нарушения и когнитивные расстройства [20].

Пренатальный стресс также, по многочисленным исследованиям, является фактором риска развития ряда неврологических отклонений у будущего ребенка. Так, пережитая беременной тревога и депрессия могут привести к нарушениям эмоциональной сферы ребенка, трудностям социально ободряемого поведения, нарушению моторного (в возрасте до 2 лет), когнитивного и речевого развития [21], к развитию оппозиционно-вызывающего расстройства [22], поведенческих расстройств, СДВГ, а также повышение тревоги и зависимости от психоактивных веществ [23,24].

Преждевременные роды, недоношенность являются основной причиной смерти детей в возрасте до 5 лет во всем мире; однако технологии и достижения в области медицинских знаний повышают выживаемость детей. Однако, по мнению ученых, это значительно увеличивает риск долгосрочных неврологических нарушений, касающихся изменений в развитии мозга [25] у детей в будущем.

Также было доказано, что такое осложнение родов, как применение кесарева сечения может быть связано развитием у ребенка синдрома дефицита внимания и гиперактивности, аутизма [26] и эпилепсии [27].

Состояние здоровья родителей. Ранее были отмечен ряд исследований, подтверждающих негативное влияние анемии и сахарного диабета у беременной женщины на развитие ребенка. Также было обнаружено то, что синдром поликистозных яичников, поставленный женщине, повышает риск развития у ее будущего ребенка нарушений сна, СДВГ, расстройств аутистического спектра, поведенческих, тиковых и тревожных расстройств, умственной отсталости, расстройств пищевого поведения. Причем риск любого нервно-психического расстройства заметно выше у потомства матерей с ожирением [28].

Еще одной серьезной угрозой развитию ребенка выступает цитомегаловирусная инфекция у родителей. Данный диагноз широко распространен во всем мире. Им инфицированы от 60 до 90% взрослых. Риск передачи инфекции ребенку при первичном заражении беременной женщины оставляет 30–40%, при хронической форме — менее 2% Цитомегаловирус обладает нейротропностью и может проникать в центральную нервную систему на любой стадии ее развития и зрелости. При этом у детей могут наблюдаться долгосрочные неврологические последствия, проявляющиеся от нарушения слуха, возникновения минимальной мозговой дисфункции до глубокой умственной отсталости [29,30].

Экологические факторы. По мнению ученых, четверть детских смертей и бремени болезней можно было бы предотвратить за счет снижения экологических рисков [31]. Основными экологическими угрозами здоровью человека являются твердые частицы (на них приходится около 60% объема потерянных лет здоровой жизни вследствие смертности и инвалидности – DALY), пассивное курение (20%), озон (11%), сырость (6%), свинец (3%) и формальдегид (0,2%) [32].

Большое количество доказательств указывают на связь между токсичным воздействием окружающей среды и более плохими результатами неврологического развития [33]. Исследователями из Великобритании были представлены доказательства того, что курение отца во время беременности предопределяет развитие у ребенка СДВГ [34].

Большинство исследований приходят к мнению о взаимном влиянии на риск развития у ребенка неврологических отклонений медико-биологических факторов (в т.ч. наследственности) и экологических факторов. А именно генетические факторы определяют реакцию организма на воздействие окружающей среды, особенно на пренатальном этапе [35].

Полученные нами данные подтверждают выводы некоторых отечественных и зарубежных исследований, доказавших риск негативного влияния на неврологическое развитие ребенка ряда факторов окружающей среды (в т.ч. неблагоприятных экологических условий в месте проживания, курения родителей) и осложненного акушерского анамнеза (а именно, многоплодной беременности, токсикоза, анемии, отеков у будущей матери, стремительных родов).

Проведенное исследование дополнило научные знания конкретными данными о влиянии отдельных условий труда обоих родителей еще до зачатия ребенка (у матери: химические и токсические вещества, загазованность, шум, запыленность, радиация и действие сверхвысоких частот, работа на конвейере, большая физическая нагрузка) на его неврологическое развитие в разные возрастные периоды от 1 до 7 лет.

При этом установлено, что самыми «долгоиграющими» факторами риска в течение всего периода дошкольного детства являются именно вредные условия труда будущей матери (особенно загазованности) и вредные с экологической точки зрения условия проживания семьи, в т.ч. некачественная вода и загрязнённый воздух.

Воздействие на мужчину на рабочем месте токсических и химических веществ, а также излишней загазованности за год до рождения, может оказать негативное влияние на формирование неврологических нарушений его ребенка, но в первые два года жизни.

Молодой возраст матери и отягченный акушерский анамнез (осложнения беременности и родов) сказываются довольно быстро, способствуя развитию неврологической патологии у ребенка в младенческом, раннем детском и раннем дошкольном возрасте.

Заключение

Выявленные факторы риска неврологических нарушений у ребенка в раннем детском, раннем дошкольном и дошкольном возрасте сформированы в период, предшествующий зачатию или рождению ребенка. Все они являются управляемыми и должны стать мишенью профилактических мероприятий государственных программ, направленных на сохранение здоровья детского населения, как основного базиса формирования интеллектуального, репродуктивного, трудового, в частности, и человеческого потенциала в целом.

Библиография

1. Steinmetz J.D, Seeher K.M., Schiess N. et al. Global, regional, and national burden of disorders affecting the nervous system, 1990–2021: a systematic analysis for the Global Burden of Disease Study 2021. The Lancet Neurology, 2024, 23(4): 344–381.
2. Guidelines on core components of infection prevention and control programmes at the national and acute health care facility level. World Health Organization. 2016: 90. ISBN 978-92-4-154992-9.
3. World Health Organization. Over 1 in 3 people affected by neurological conditions, the leading cause of illness and disability worldwide. Available from: https://www.who.int/news/item/14-03-2024-over-1-in-3-people-affected-by-neurological-conditions--the-leading-cause-of-illness-and-disability-worldwide. (Date accessed: March 14, 2024).
4. Feigin V.L., Vos T., Nichols E., et al. The global burden of neurological disorders: translating evidence into policy. Lancet Neurol. 2020; 19:255-265.
5. Mohammadi D. Neurology in resource-poor countries: fighting for funding. Lancet Neurol. 2011; 10:953-954.
6. Сердюковская Г.Н., Серенко А.Ф. Биологические и социальные факторы в развитии ребенка. Вестник АМН СССР. 1981; 1: 26.
7. Лисицин Ю.П. Общественное здоровье и здравоохранение. Москва: ГЭОТАР 2002; 520.
8. Benson AE, Shatzel JJ, Ryan KS, Hedges MA, Martens K, Aslan JE, Lo JO. The incidence, complications, and treatment of iron deficiency in pregnancy. Eur J Haematol. 2022 Dec;109(6):633-642. DOI: 10.1111/ejh.13870. Epub 2022 Oct 4.
9. Juul SE, Derman RJ, Auerbach M. Perinatal Iron Deficiency: Implications for Mothers and Infants. Neonatology. 2019;115(3):269-274. DOI: 10.1159/000495978
10. Shao J, Lou J, Rao R, Georgieff MK, Kaciroti N, Felt BT, et al. Maternal serum ferritin concentration is positively associated with newborn iron stores in women with low ferritin status in late pregnancy. J Nutr. 2012 Nov; 142(11): 2004–9.
11. Breymann C. Iron Deficiency Anemia in Pregnancy. Semin Hematol. 2015 Oct;52(4):339-47. DOI: 10.1053/j.seminhematol.2015.07.003.
12. Congdon EL, Westerlund A, Algarin CR, Peirano PD, Gregas M, Lozoff B, et al. Iron deficiency in infancy is associated with altered neural correlates of recognition memory at 10 years. J Pediatr. 2012 Jun; 160(6): 1027–33.
13. Lozoff B. Iron deficiency and child development. Food Nutr Bull. 2007 Dec; 28(4 Suppl):S560–71. 11.
14. Drukker L, Hants Y, Farkash R, Ruchlemer R, Samueloff A, Grisaru-Granovsky S. Iron deficiency anemia at admission for labor and delivery is associated with an increased risk for Cesarean section and adverse maternal and neonatal outcomes. Transfusion. 2015 Dec; 55(12): 2799–806.
15. Kong L, Norstedt G, Schalling M, Gissler M, Lavebratt C. The risk of offspring psychiatric disorders in the setting of maternal obesity and diabetes. Pediatrics. 2018;142(3):e20180776. DOI:10.1542/peds.2018-0776
16. Xiang AH, Wang X, Martinez MP, et al. Association of maternal diabetes with autism in offspring. JAMA. 2015; 313(14):1425-1434. DOI:10.1001/jama.2015.2707
17. Nomura Y, Marks DJ, Grossman B, et al. Exposure to gestational diabetes mellitus and low socioeconomic status: effects on neurocognitive development and risk of attention-deficit/hyperactivity disorder in offspring. Arch Pediatr Adolesc Med. 2012;166(4):337-343. DOI:10.1001/archpediatrics.2011.784
18. Xiang AH, Wang X, Martinez MP, et al. Maternal gestational diabetes mellitus, type 1 diabetes, and type 2 diabetes during pregnancy and risk of ADHD in offspring. Diabetes Care. 2018;41(12):2502-2508. DOI:10.2337/dc18-0733
19. e Silva R., Yu Yo., Liew Z., et al. Associations of Maternal Diabetes During Pregnancy With Psychiatric Disorders in Offspring During the First 4 Decades of Life in a Population-Based Danish Birth Cohort. JAMA Netw Open. 2021; 4(10):e2128005. DOI:10.1001/jamanetworkopen.2021.28005
20. Кравченко Л.В., Крукиер И.И., Афонин А.А., Левкович М.А. Клинические проявления перинатального поражения ЦНС у новорожденных в зависимости от степени задержки внутриутробного развития. Российский вестник перинатологии и педиатрии. 2021; (4):270.
21. Rogers A., Obst Sh., Teague S.J, et al. Аssociation between maternal perinatal depression and anxiety and a meta-analysis. JAMA Pediatr. 2020; 174(11):1082-1092. DOI:10.1001/jamapediatrics.2020.2910
22. Dachew B.A, Scott J.G., Heron J.E, et al. Association of Maternal Depressive Symptoms During the Perinatal Period With Oppositional Defiant Disorder in Children and Adolescents. JAMA. 2021; 4(9):e2125854. DOI:10.1001/jamanetworkopen.2021.25854.
23. Nock MK, Kazdin AE, Hiripi E, Kessler RC.Lifetime prevalence, correlates, and persistence of oppositional defiant disorder: results from the National Comorbidity Survey Replication. J Child Psychol Psychiatry. 2007; 48(7):703-713. DOI:10.1111/j.1469-7610.2007.01733.x
24. Riley M., Ahmed S., Locke A.Common questions about oppositional defiant disorder. Am Fam Physician. 2016; 93(7):586-591.
25. Ream MA, Lehwald L. Neurologic Consequences of Preterm Birth. Curr Neurol Neurosci Rep. 2018 Jun 16;18(8):48. DOI: 10.1007/s11910-018-0862-2.
26. Salhia HO, Al-Nasser LA, Taher LS, Al-Khathaami AM, El-Metwally AA. Systemic review of the epidemiology of autism in Arab Gulf countries. Neurosciences (Riyadh). 2014 Oct;19(4):291-6. https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/25274588
27. Sadowska M, Sarecka-Hujar B, Kopyta I. Evaluation of Risk Factors for Epilepsy in Pediatric Patients with Cerebral Palsy. Brain Sci. 2020 Jul 25;10(8):481. DOI: 10.3390/brainsci10080481. https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/32722475
28. Chen X, Kong L, Piltonen TT, Gissler M, Lavebratt C. Association of polycystic ovary syndrome or anovulatory infertility with offspring psychiatric and mild neurodevelopmental disorders: a Finnish population-based cohort study. Hum Reprod. 2020 Oct 1;35(10):2336-2347. DOI: 10.1093/humrep/deaa192. https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/32866965/
29. Шахгильдян В.И. Врожденная цитомегаловирусная инфекция:актуальные вопросы, возможные ответы. Неонатология: Новости. Мнения. Обучение. 2020;4 (30):61-72.
30. Борисова О.В., Вяльцева В.А., Франк А.А. Долгосрочные неврологические последствия цитомегаловирусной инфекции, перенесенной в раннем неонатальном периоде (обзор литературы). Практическая медицина. 2022; (7): 34-40.
31. Erick P. Botswana: country report on children's environmental health. Rev Environ Health. 2020 Mar 26;35(1):9-14. DOI: 10.1515/reveh-2019-0092.
32. Rojas-Rueda D, Vrijheid M, Robinson O, Gunn Marit A, Gražulevičienė R, Slama R, Nieuwenhuijsen M. Environmental Burden of Childhood Disease in Europe. Int J Environ Res Public Health. 2019 Mar 26;16(6):1084. DOI: 10.3390/ijerph16061084.
33. Lanphear BP. The impact of toxins on the developing brain. Annu Rev Public Health. 2015 Mar 18;36:211-30. DOI: 10.1146/annurev-publhealth-031912-114413.
34. Easey KE, Sharp GC. The impact of paternal alcohol, tobacco, caffeine use and physical activity on offspring mental health: a systematic review and meta-analysis. Reprod Health. 2021 Oct 26;18(1):214. DOI: 10.1186/s12978-021-01266-w.
35. Kian N, Samieefar N, Rezaei N. Prenatal risk factors and genetic causes of ADHD in children. World J Pediatr. 2022 May;18(5):308-319. DOI: 10.1007/s12519-022-00524-6.

References

1. Steinmetz J.D, Seeher K.M., Schiess N. et al. Global, regional, and national burden of disorders affecting the nervous system, 1990–2021: a systematic analysis for the Global Burden of Disease Study 2021. The Lancet Neurology, 2024, Volume 23, Issue 4, 344 – 381.
2. Guidelines on core components of infection prevention and control programmes at the national and acute health care facility level. World Health Organization. 2016: 90. ISBN 978-92-4-154992-9.
3. World Health Organization. Over 1 in 3 people affected by neurological conditions, the leading cause of illness and disability worldwide. Available from: https://www.who.int/news/item/14-03-2024-over-1-in-3-people-affected-by-neurological-conditions--the-leading-cause-of-illness-and-disability-worldwide. (Date accessed: March 14, 2024).
4. Feigin V.L., Vos T., Nichols E., et al. The global burden of neurological disorders: translating evidence into policy. Lancet Neurol. 2020; 19:255-265.
5. Mohammadi D. Neurology in resource-poor countries: fighting for funding. Lancet Neurol. 2011; 10:953-954.
6. Serdjukovskaja G.N., Serenko A.F. Biologicheskie i social'nye faktory v razvitii rebenka [Biological and social factors in child development]. Vestnik AMN SSSR. 1981; 1: 26. (in Russian).
7. Lisicin Ju.P. Obshhestvennoe zdorov'e i zdravoohranenie [Public Health and Healthcare]. M.: GJeOTAR. 2002; 520. (in Russian).
8. Benson AE, Shatzel JJ, Ryan KS, Hedges MA, Martens K, Aslan JE, Lo JO. The incidence, complications, and treatment of iron deficiency in pregnancy. Eur J Haematol. 2022 Dec;109(6):633-642. DOI: 10.1111/ejh.13870. Epub 2022 Oct 4.
9. Juul SE, Derman RJ, Auerbach M. Perinatal Iron Deficiency: Implications for Mothers and Infants. Neonatology. 2019;115(3):269-274. DOI: 10.1159/000495978
10. Shao J, Lou J, Rao R, Georgieff MK, Kaciroti N, Felt BT, et al. Maternal serum ferritin concentration is positively associated with newborn iron stores in women with low ferritin status in late pregnancy. J Nutr. 2012 Nov; 142(11): 2004–9.
11. Breymann C. Iron Deficiency Anemia in Pregnancy. Semin Hematol. 2015 Oct;52(4):339-47. DOI: 10.1053/j.seminhematol.2015.07.003.
12. Congdon EL, Westerlund A, Algarin CR, Peirano PD, Gregas M, Lozoff B, et al. Iron deficiency in infancy is associated with altered neural correlates of recognition memory at 10 years. J Pediatr. 2012 Jun; 160(6): 1027–33.
13. Lozoff B. Iron deficiency and child development. Food Nutr Bull. 2007 Dec; 28(4 Suppl):S560–71. 11.
14. Drukker L, Hants Y, Farkash R, Ruchlemer R, Samueloff A, Grisaru-Granovsky S. Iron deficiency anemia at admission for labor and delivery is associated with an increased risk for Cesarean section and adverse maternal and neonatal outcomes. Transfusion. 2015 Dec; 55(12): 2799–806.
15. Kong L, Norstedt G, Schalling M, Gissler M, Lavebratt C. The risk of offspring psychiatric disorders in the setting of maternal obesity and diabetes. Pediatrics. 2018;142(3):e20180776. DOI:10.1542/peds.2018-0776
16. Xiang AH, Wang X, Martinez MP, et al. Association of maternal diabetes with autism in offspring. JAMA. 2015; 313(14):1425-1434. DOI:10.1001/jama.2015.2707
17. Nomura Y, Marks DJ, Grossman B, et al. Exposure to gestational diabetes mellitus and low socioeconomic status: effects on neurocognitive development and risk of attention-deficit/hyperactivity disorder in offspring. Arch Pediatr Adolesc Med. 2012;166(4):337-343. DOI:10.1001/archpediatrics.2011.784
18. Xiang AH, Wang X, Martinez MP, et al. Maternal gestational diabetes mellitus, type 1 diabetes, and type 2 diabetes during pregnancy and risk of ADHD in offspring. Diabetes Care. 2018;41(12):2502-2508. DOI:10.2337/dc18-0733
19. e Silva R., Yu Yo., Liew Z., et al. Associations of Maternal Diabetes During Pregnancy With Psychiatric Disorders in Offspring During the First 4 Decades of Life in a Population-Based Danish Birth Cohort. JAMA Netw Open. 2021; 4(10):e2128005. DOI:10.1001/jamanetworkopen.2021.28005
20. Kravchenko L.V., Krukier I.I., Afonin A.A., Levkovich M.A. Clinical manifestations of perinatal CNS damage in newborns depending on the degree of intrauterine growth retardation. Rossijskij vestnik perinatologii i pediatrii. 2021; (4):270. (in Russian).
21. Rogers A., Obst Sh., Teague S.J, et al. Аssociation between maternal perinatal depression and anxiety and a meta-analysis. JAMA Pediatr. 2020; 174(11):1082-1092. DOI:10.1001/jamapediatrics.2020.2910
22. Dachew B.A, Scott J.G., Heron J.E, et al. Association of Maternal Depressive Symptoms During the Perinatal Period With Oppositional Defiant Disorder in Children and Adolescents. JAMA. 2021; 4(9):e2125854. DOI:10.1001/jamanetworkopen.2021.25854.
23. Nock MK, Kazdin AE, Hiripi E, Kessler RC.Lifetime prevalence, correlates, and persistence of oppositional defiant disorder: results from the National Comorbidity Survey Replication. J Child Psychol Psychiatry. 2007; 48(7):703-713. DOI:10.1111/j.1469-7610.2007.01733.x
24. Riley M., Ahmed S., Locke A.Common questions about oppositional defiant disorder. Am Fam Physician. 2016; 93(7):586-591.
25. Ream MA, Lehwald L. Neurologic Consequences of Preterm Birth. Curr Neurol Neurosci Rep. 2018 Jun 16;18(8):48. DOI: 10.1007/s11910-018-0862-2/
26. Salhia HO, Al-Nasser LA, Taher LS, Al-Khathaami AM, El-Metwally AA. Systemic review of the epidemiology of autism in Arab Gulf countries. Neurosciences (Riyadh). 2014 Oct;19(4):291-6. https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/25274588
27. Sadowska M, Sarecka-Hujar B, Kopyta I. Evaluation of Risk Factors for Epilepsy in Pediatric Patients with Cerebral Palsy. Brain Sci. 2020 Jul 25;10(8):481. DOI: 10.3390/brainsci10080481. https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/32722475
28. Chen X, Kong L, Piltonen TT, Gissler M, Lavebratt C. Association of polycystic ovary syndrome or anovulatory infertility with offspring psychiatric and mild neurodevelopmental disorders: a Finnish population-based cohort study. Hum Reprod. 2020 Oct 1;35(10):2336-2347. DOI: 10.1093/humrep/deaa192. https://pubmed.ncbi.nlm.nih.gov/32866965/
29. Shahgil'djan V.I. Congenital cytomegalovirus infection: current questions, possible answers. Neonatologija: Novosti. Mnenija. Obuchenie. 2020;4 (30):61-72. (in Russian).
30. Borisova O.V., Vjal'ceva V.A., Frank A.A. Long-term neurological sequelae of cytomegalovirus infection in the early neonatal period (literature review). Prakticheskaja medicina 2022; (7): 34-40. (in Russian).
31. Erick P. Botswana: country report on children's environmental health. Rev Environ Health. 2020 Mar 26;35(1):9-14. DOI: 10.1515/reveh-2019-0092.
32. Rojas-Rueda D, Vrijheid M, Robinson O, Gunn Marit A, Gražulevičienė R, Slama R, Nieuwenhuijsen M. Environmental Burden of Childhood Disease in Europe. Int J Environ Res Public Health. 2019 Mar 26;16(6):1084. DOI: 10.3390/ijerph16061084.
33. Lanphear BP. The impact of toxins on the developing brain. Annu Rev Public Health. 2015 Mar 18;36:211-30. DOI: 10.1146/annurev-publhealth-031912-114413.
34. Easey KE, Sharp GC. The impact of paternal alcohol, tobacco, caffeine use and physical activity on offspring mental health: a systematic review and meta-analysis. Reprod Health. 2021 Oct 26;18(1):214. DOI: 10.1186/s12978-021-01266-w.
35. Kian N, Samieefar N, Rezaei N. Prenatal risk factors and genetic causes of ADHD in children. World J Pediatr. 2022 May;18(5):308-319. DOI: 10.1007/s12519-022-00524-6.

Дата поступления: 28.02.2025

Добавить комментарий

Пожалуйста оставляйте комментарии только по теме. Вы можете оставить свой комментарий любым браузером кроме Internet Explorer старше 6.0
Имя:
E-mail
Комментарий:
Код:*