DOI: 10.21045/2071-5021-2023-69-4-1

Михайлова Ю.В., Стерликов С.А., Михайлов А.Ю.
ФГБУ «Центральный НИИ организации и информатизации здравоохранения» Минздрава России, Москва, Россия

Резюме

Актуальность. Пандемия COVID-19 привела к нарушению системы активного выявления многих заболеваний, в том числе – туберкулёза. Однако оценка данного эффекта только на основании снижения заболеваемости туберкулёзом некорректна, поскольку режим пандемии создал условия для предотвращения распространения других инфекционных заболеваний.

Цель исследования: оценить динамику активного выявления случаев туберкулёза, а также число несвоевременно выявленных случаев туберкулёза вследствие пандемии COVID-19.

Материалы и методы. Анализировали данные форм статистического наблюдения №№ 8 и 33. Избыточное число впервые выявленных больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом лёгких (ФКТЛ) рассчитывали как умноженное на число впервые выявленных больных туберкулёзом к разнице средней доли больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом лёгких в 2016– 2019 гг. и доли больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом лёгких в изучаемом (2020, 2021, 2022) году. Избыточное число больных туберкулёзом, выявленных посмертно, рассчитывали как умноженное на число впервые выявленных больных туберкулёзом к разнице средней доли больных. выявленных посмертно в 2015-2019 гг. и доли больных, выявленных посмертно в изучаемом (2020, 2021, 2022) году.

Результаты. В 2020 г. охват населения профилактическими осмотрами с целью выявления туберкулёза снизился до 66,7%, что близко к уровню 2015г. (68,1%) с последующим ростом в 2021 до 70,6% (уровень 2017 года) и восстановлением в 2022 г. до 73,6% (уровень 2019 года). Доля впервые выявленных больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом лёгких в 2016-2019 гг. составляла 1,1%, в 2020 выросла до 1,4%, 2021 – 1,5%, 2022 г. – 1,4%. Доля посмертного выявления в 2008-2019 гг. составляла 1,6-1,8%; в 2020 – 2,7%, 2021 и 2022 гг. – 2,9%. Избыточное число впервые выявленных больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом лёгких составило в 2020 г. – 109 чел., 2021 – 188, 2022 – 128. Избыточное число посмертно выявленных больных туберкулёзом составило в 2020 г. – 480 чел., 2021 – 566, 2022 г. – 540.

Заключение. Влияние пандемии COVID-19 на систему активного выявления больных туберкулёзом в Российской Федерации было интенсивным, однако достаточно кратковременным. Тем не менее, в течение трёх лет, на протяжении которых длилась пандемия COVID-19, это привело к несвоевременному выявлению 2011 больных туберкулёзом (1,5% от общего количества впервые выявленных больных туберкулёзом).

Область применения результатов – прогнозирование, оценка ущерба.

Ключевые слова: туберкулёз; пандемия COVID-19; последствия пандемии; система выявления туберкулёза.

Контактная информация: Стерликов Сергей Александрович, email: Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.
Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов в связи с публикацией данной статьи.
Соблюдение этических стандартов. Данный вид исследования не требует прохождения экспертизы локальным этическим комитетом.
Для цитирования: Михайлова Ю.В., Стерликов С.А., Михайлов А.Ю. Оценка последствий влияния пандемии COVID-19 на систему активного выявления случаев туберкулёза в Российской Федерации. Социальные аспекты здоровья населения [сетевое издание] 2023; 69(4):1. Режим доступа: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1497/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2023-69-4-1

ASSESSING THE IMPACT OF THE COVID-19 PANDEMIC ON THE SYSTEM OF ACTIVE TB DETECTION IN THE RUSSIAN FEDERATION
Mikhaylova Yu.V., Sterlikov S.A., Mikhaylov A. Yu.
Federal Research Institute for Health Organization and Informatics of the Ministry of Health of the Russian Federation, Moscow, Russian Federation

Significance. The COVID-19 pandemic has disrupted the system of active detection of many diseases, including tuberculosis (TB). However, the assessment of this effect based on the decreased TB incidence alone is not correct, since the regiment to fight COVID-19 has created conditions for preventing the spread of other infectious diseases.

The purpose of the study was: to assess dynamics in active TB detection, as well as the number of late detected TB cases due to the COVID-19 pandemic.

Material and methods. The study analyzed statistical observation forms # 8 and #33. The excess number of newly diagnosed cases of fibrous-cavernous pulmonary tuberculosis (FCPTb) was calculated as multiplied by the number of newly diagnosed TB cases to the difference in the average share of fibrous-cavernous pulmonary tuberculosis cases in 2016-2019 and the share of fibrous-cavernous pulmonary tuberculosis cases in the year under study (2020, 2021, 2022). The excess number of TB patients diagnosed postmortem was calculated as multiplied by the number of newly diagnosed TB cases to the difference in the average share of TB cases detected postmortem in 2015-2019 and the share of TB cases detected postmortem in the year under study (2020, 2021, 2022).

Results. In 2020, the population coverage with preventive medical examination for TB decreased to 66.7%, which is close to the 2015 level (68.1%) followed by a growth to 70.6% in 2021 (the 2017 level) and further to 73.6% in 2022 (the 2019 level). The share of newly diagnosed fibrous-cavernous pulmonary tuberculosis cases in 2016-2019 equaled to 1.1%, increased to 1.4% in 2020, to 1.5% in 2021, and 1.4% in 2022. The share of TB cases detected postmortem equaled to 1.6-1.8% in 2008-2019; to 2.7% in 2020, and to 2.9% in 2021 and 2022. The excess number of newly diagnosed fibrous-cavernous pulmonary tuberculosis cases equaled to 109 in 2020, 188 in 2021, and 128 in 2022. The excess number of TB cases detected postmortem equaled to 480 in 2020, 566 in 2021, and 540 in 2022.

Conclusion. The impact of the COVID-19 pandemic on the system of active TB detection in the Russian Federation was strong, yet rather short-run. However, the three years of the COVID-19 pandemic has resulted in the delay in detection of 2011 TB patients (1.5% of the total number of newly diagnosed TB cases).

Keywords: tuberculosis; COVID-19 pandemic; pandemic consequences; system of TB detection.

Corresponding author: Sergey A. Sterlikov, email: Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Information about authors:
Mikhaylova Yu.V., http://orcid.org/0000-0001-6779-726X
Sterlikov S.A., https://orcid.org/0000-0001-8173-8055
Mikhaylov A.Yu., https://orcid.org/0000-0001-9723-6228
Acknowledgments. The study had no sponsorship.
Competing interests. The authors declare the absence of any conflicts of interest regarding the publication of this paper.
Compliance with ethical standards. This study does not require a conclusion from the Local Ethics Committee.
For citation: Mikhaylova Yu.V., Sterlikov S.A., Mikhaylov A.Yu. Assessing the impact of the COVID-19 pandemic on the system of active TB detection in the Russian Federation. Social'nye aspekty zdorov'a naselenia [serial online] 2023; 69(4):1. Available from: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1497/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2023-69-4-1 (In Rus).

Введение

В период глобального развития пандемии COVID-19 в разных странах мира констатировали проблемы выявления случаев туберкулёза среди населения:

- снижение охвата населения массовыми осмотрами с целью выявления туберкулёза [5].

- задержка диагностики туберкулёза в связи с эпидемиологическими ограничениями для перемещения лиц с туберкулёзом и подозрением на туберкулёз, а также переноса акцента работы медицинских организаций по активному выявлению туберкулёза на организацию мероприятий по противодействию COVID-19 [1, 2];

- затруднение доступа в медицинские организации, в том числе из-за проблем с транспортом [3, 4];

Результаты публикаций зарубежных специалистов [6, 7] показали, что эпидемическая ситуация по туберкулезу в период пандемии COVID-19 носила разнонаправленный характер: снижение заболеваемости туберкулезом было связано, в первую очередь, с недостаточным выявлением случаев туберкулёза. Однако важно отметить и другие эффекты пандемии и противоэпидемических мероприятий, которые повлияли на заболеваемость туберкулёзом:

- ограничение социальных контактов. Это сдерживало распространение туберкулёза за пределы уже существующих очагов;

- масочный режим и другие меры инфекционного контроля, которые снижали передачу всех воздушно-капельных инфекций, в том числе – туберкулёза.

Следует отметить, что данная ситуация отмечалась не только при туберкулёзе, но и при других инфекциях, даже не распространяющихся воздушно-капельным путём [7].

Таким образом, оценка нарушений в системе организации выявления случаев активного туберкулёза не может быть сведена к анализу снижения показателя заболеваемости и требует более глубокого анализа.

В первую очередь это касается Российской Федерации, где успешно функционирует система активного выявления больных туберкулёзом. Более того, пандемия COVID-19 привела к широкому использованию в России [8] и ряде других стран мира [2] компьютерной томографии и систем искусственного интеллекта, что не могло не повлиять на выявление не только COVID-19, но и других заболеваний. Так, по состоянию на 29 июня 2020 г. в амбулаторных КТ-центрах г. Москвы у 967 горожан было выявлено 967 случаев подозрения на рак лёгкого и 975 случаев подозрения на туберкулёз [9].

Столь разнонаправленные эффекты пандемии побудили нас провести исследование с целью оценки влияния пандемии COVID-19 на своевременное выявление случаев туберкулёза. Время для формирования данной оценки было выбрано нами с учётом рекомендации, данной 15 мая 2023 г. в ходе 15 заседания Комитета ВОЗ по чрезвычайным ситуациям Международных медико-санитарных правил в связи с пандемией COVID-19 о том, что «COVID-19 в настоящее время является установленной и постоянной проблемой здравоохранения, которая больше не представляет собой чрезвычайную ситуацию в области общественного здравоохранения, имеющую международное значение» [10].

Цель исследования: оценить динамику активного выявления случаев туберкулёза во время пандемии COVID-19, а также число несвоевременно выявленных случаев туберкулёза вследствие пандемии COVID-19.

Материалы и методы. Изучены сведения форм: № 8 «Сведения о заболеваниях активным туберкулёзом» (далее – ф. 8) и № 33 «Сведения о больных туберкулёзом» (далее – ф. 33).

Несвоевременно выявленными случаями туберкулёза считали:

- фиброзно-кавернозного туберкулёза: процессы фиброзирования при деструктивном туберкулёзе лёгких (который может формироваться в условиях превалирования экссудативного компонента достаточно быстро) начинаются уже через 6 месяцев существования деструкции и продолжаются до 1–1,5 лет параллельно с репаративными реакциями в лёгочной ткани [11];

- посмертное выявление случаев туберкулёза, которое регистрируется при выявлении случаев туберкулёза вне зависимости от причины смерти [12].

При описании проблемы анализировали показатели:

- охват населения профилактическими осмотрами с целью выявления туберкулёза, выявляемость случаев заболевания (на 1000 осмотренных). Методики расчёта показателей приведены в [13]);

- долю больных туберкулёзом, выявленных активно, при обращении за медицинской помощью и посмертно. Указанные показатели рассчитывали по данным формы № 33: число больных туберкулёзом, выявленных активно, определяли по данным т. 2200, с. 1, гр. 3. Число больных туберкулёзом, выявленных посмертно, определяли по данным т. 2200, с. 11+12, гр.3. Число больных туберкулёзом, выявленных при обращении за медицинской помощью, оценивали как разницу числа впервые выявленных больных туберкулёзом, взятых на диспансерный учёт (т. 1100, с. 7, гр.4), и числа больных туберкулёзом, выявленных активно (т. 2200, с. 1, гр. 3). Доли показателей рассчитывали по отношению к общему числу впервые выявленных больных туберкулёзом, взятых на диспансерное наблюдение и выявленных посмертно.

- заболеваемость фиброзно-кавернозным туберкулёзом (как отношение числа впервые выявленных больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом по данным ф. 8, т. 1000, с. 13+14, гр.5 к среднегодовой численности населения) и долю впервые выявленных больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом среди всех впервые выявленных больных туберкулёзом (ф.8, т. 1000, с. 13+14, гр.5/с. 1+2, гр.5). Обращаем внимание, что в данном исследовании нам была важна доля больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом среди всех больных туберкулёзом, а не среди больных туберкулёзом лёгких;

- долю больных туберкулёзом, выявленных посмертно, рассчитывали как отношение числа впервые выявленных больных туберкулёзом, выявленных посмертно, к общему числу впервые выявленных больных туберкулёзом (ф. 8, т. 1000, с. 33+34, гр.5 / с. 1+2, гр.5).

Указанные показатели рассчитывали преимущественно за период с 2015 по 2022 гг. Выбор периода исследования был обусловлен формированием постоянного за изучаемый период состава Российской Федерации в связи с вхождением в её состав Республики Крым и г. Севастополя. Оценка показателей после 2022 года нецелесообразна из-за нарастающего влияния других процессов, в том числе – связанных с проведением специальной военной операции и нарастании миграционной активности жителей Украины, где в течении многих лет отмечался низкий охват населения скринингом с целью выявления туберкулёза в условиях ухудшения эпидемической ситуации по туберкулёзу [14].

В ходе статистической обработки информации рассчитывали 95% доверительные интервалы (95%ДИ) методом Уилсона, статистическую значимость различий (p); критический уровень вероятности статистической ошибки первого рода принимали равным p=0,05.

Избыточное число впервые выявленных больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом лёгких (ФКТЛ) рассчитывали как умноженное на число впервые выявленных больных туберкулёзом к разнице средней доли больных ФКТЛ в 2016-2019 гг. и доли больных ФКТЛ в изучаемом (2020, 2021, 2022) году.

Избыточное число больных туберкулёзом, выявленных посмертно, рассчитывали как умноженное на число впервые выявленных больных туберкулёзом к разнице средней доли больных. выявленных посмертно в 2015-2019 гг. и доли больных, выявленных посмертно в изучаемом (2020, 2021, 2022) году.

Результаты

Динамика охвата населения профилактическими осмотрами с целью выявления туберкулёза представлена на рис. 1.

Рис. 1. Охват населения профилактическими осмотрами на туберкулёз, на 100 среднегодовых жителей и выявляемость больных туберкулёзом при профилактических осмотрах в 2015–2022 гг., на 1000 осмотренных с целью выявления туберкулёза.

В 2020 г. отмечалось снижение охвата населения профилактическими осмотрами с целью выявления туберкулёза, который приблизился к уровню 2015 года. При этом выявляемость больных туберкулёзом продолжила снижаться, что можно расценивать как отсутствие признаков ухудшения эпидемической ситуации по туберкулёзу. В 2021 г. показатель охвата населения профилактическими осмотрами с целью выявления туберкулёза, несмотря на пандемию, вырос до уровня, соответствующего 2017 году, а в 2022 г. достиг предпандемического уровня (2019 г.), несмотря на то, что в 2022 г. формально пандемия COVID-19 продолжалась, и ряд связанных с ней ограничений формально сохранялись.

Рис. 2. Структура больных туберкулёзом, выявленных активно, при обращении за медицинской помощью (пассивно) и посмертно в 2015–2022 г.

В 2020 г. произошло резкое ухудшение результатов выявления больных туберкулёзом с ростом доли больных, выявленных при обращении за медицинской помощью (пассивное выявление) и посмертно. Изменение структуры выявления больных туберкулёзом в 2020 по сравнению с 2019 и в 2021 г. по сравнению с 2020 г. было статистически значимым (p<0,0001). В 2022 г. соотношение показателей по сравнению с 2021 г. не изменилось (p=0,6).

Рис. 3. Заболеваемость ФКТЛ и доля больных ФКТЛ среди впервые выявленных больных туберкулёзом. Вертикальными полосами показаны границы 95% доверительных интервалов.

В 2020 г. отмечалась самая низкая заболеваемость ФКТЛ, после чего она несколько выросла, но так и не достигла даже уровня 2018 года. Что касается доли ФКТЛ среди впервые выявленных больных, то она выросла до её значения в 2015 году, а в 2021 г. – превысила её. При этом следует отметить «плато» данного показателя, от которого следует «отсчитывать» эффекты, связанные влиянием с пандемии COVID-19: это период с 2016 по 2019 гг. В этот период показатель изменялся статистически малозначимо (p>0,1). 2015 год следует исключать из исследования, как связанный с окончанием периода снижения показателя (с 2005 по 2015 гг. шло ежегодное плавное снижение показателя с 2,9% до 1,3%).

Рис. 4. Динамика доли впервые выявленных больных туберкулёзом, выявленных посмертно, среди всех впервые выявленных больных туберкулёзом, %. Вертикальными отрезками показаны границы 95% доверительных интервалов.

Доля больных туберкулёзом, выявленных посмертно, существенно не менялась с 2008 по 2019 гг. В 2020 г. произошёл быстрый рост показателя (p<0,0001). В период с 2020 по 2021 гг. показатель также вырос с 2,7% до 2,9% (p=0,01), а в 2021 и 2022 гг. изменялся статистически незначимо (p=0,09). Таким образом, в качестве базового значения доли впервые выявленных больных туберкулёзом, выявленных посмертно, приняли его среднее значение за период с 2015 по 2019 гг. (т.е. от начала исследования до завершения допандемического периода).

Исходя из рассмотрения динамики показателей, мы пришли к выводу, что для оценки вклада пандемии COVID-19 в несвоевременное выявление больных туберкулёзом следует использовать базовые значения показателей:

- средняя доля больных фиброзно-кавернозным туберкулёзом за 2016–2019 гг. Она составила 0,01123±0,00017.

- средняя доля впервые выявленных больных туберкулёзом, выявленных посмертно за 2015–2019 гг. она составила 0,01698±0,00097.

Исходя из указанных показателей, было рассчитано число больных туберкулёзом, выявленных несвоевременно: с фиброзно-кавернозным туберкулёзом лёгких или посмертно (таблица 1).

Таблица 1

Расчёт числа больных туберкулёзом, выявленных несвоевременно

Всего за три года (с 2020 по 2022 гг.) несвоевременно было выявлено 2011 впервые выявленных больных туберкулёзом, что составляет 1,5% от общего их количества.

Обсуждение

Охват населения России профилактическими осмотрами с целью выявления туберкулёза в период пандемии COVID-19 снизился до 66,7%, что было наиболее выражено в начале пандемии – апреле-июне, после чего наступил период частичного восстановления [5]. В то же время, это далеко не самый низкий показатель охвата населения профилактическими осмотрами. По данным О.Б. Нечаевой, охват населения осмотрами с целью выявления туберкулёза в 2014 г. (66,6%) [15] соответствовал величине показателя в 2020 г. (66,7 на 100 среднегодовых жителей); причём в предшествующие годы он был ещё ниже (2013 г. – 65,8% [15], 2009 г. – 61,5% [16]), что не препятствовало стабилизации эпидемической ситуации по туберкулёзу. Следует отметить, что столь быстрое возвращение показателя активного выявления к допандемическому уровню наблюдалось не везде [17].

Таким образом, одногодичное снижение охвата населения профилактическими осмотрами на туберкулёз не могло послужить причиной ухудшения эпидемической ситуации по туберкулёзу. Однако проявились другие негативные эффекты: выросла доля больных туберкулёзом, выявленных при обращении за медицинской помощью и посмертно. При этом следует учитывать, что часть больных, выявленных при обращении за медицинской помощью, была больна одновременно и COVID-19 и туберкулёзом; например, в исследовании Малашёнкова Е.А. и соавт., [18], у 43 из 63 пациентов с сочетанием туберкулёза и COVID-19, данные заболевания были выявлены одновременно. По формальным признакам (наличия респираторных жалоб) данные пациенты должны были учитываться как больные туберкулёзом, выявленные при обращении за медицинской помощью. Схожесть клинических проявлений COVID-19 и туберкулёза может свидетельствовать как об одной, так и о другой инфекции [19].

Рост доли ФКТЛ среди впервые выявленных больных туберкулёзом при отсутствии роста заболеваемости туберкулёзом связан с продолжающимся снижением заболеваемости туберкулёзом, однако формированием ФКТЛ среди больных туберкулёзом, которые не были выявлены своевременно. Уже в 2020 г. проявились негативные эффекты, связанные со снижением активного выявления больных туберкулёзом апреле-мае 2020 года: окончание 2020 года соответствует окончанию фазы формирования ФКТЛ у больных с деструкцией лёгочной ткани (более 6 мес. [11]), которые не были выявлены в апреле – июне 2020 года.

Число пациентов с впервые выявленным фиброзно-кавернозным туберкулёзом и больных с туберкулезом, выявленных посмертно, пересекаются, причём у больных туберкулёзом, выявленных посмертно, фиброзно-кавернозный туберкулёз может встречаться существенно чаще, чем у выявленных прижизненно: по сравнению с активным выявлением – до 50 раз чаще [20]. Тем не мнее, проблема пересекающихся множеств мало касается данного исследования, поскольку речь идёт о пациентах, которые были несвоевременно выявлены в результате снижения именно активного выявления. Доля больных туберкулёзом, выявленных посмертно выросла, с одной стороны, в связи с появлением запущенных форм туберкулёза, завершавшихся летальным исходом, а, с другой стороны, в связи с тем, что часть больных с невыявленным туберкулёзом умирала вследствие COVID-19, а туберкулёз у них был диагностирован при вскрытии. В связи с этим нет необходимости делать дополнительную корректировку наших расчётов, которые и без того относятся к ориентировочным оценкам.

Потенциально может возникнуть вопрос, почему мы не использовали для анализа доли больных туберкулёзом, выявленных несвоевременно, разницу долей больных туберкулёзом с деструкцией лёгочной ткани или разницу долей больных туберкулёзом с бактериовыделением, пусть даже только массивным, определяемым методом бактериоскопии мокроты. Мы пришли к нецелесообразности использования использования с этой целью разницы долей деструктивного туберкулёза в связи с тем, что она существенно зависит от возможностей использования компьютерной томографии, которые в годы пандемии существенно менялись. Что касается доли больных туберкулёзом с наличием бактериовыделения, от использования данного показателя пришлось отказаться в виду того, что в годы исследования отмечалось существенное повышение качества микробиологических исследований с целью выявления туберкулёза. в том числе – при использовании метода микроскопии [21]. Таким образом, использованные нами показатели достаточно объективно отражают результаты влияния на систему активного выявления больных туберкулёзом пандемии COVID-19 и могут быть использованы для прогнозирования в случае развития аналогичных ситуаций.

Заключение

Влияние пандемии COVID-19 на систему активного выявления больных туберкулёзом в Российской Федерации было интенсивным, однако достаточно кратковременным. Тем не менее, в течение трёх лет, на протяжении которых длилась пандемия COVID-19 это привело к несвоевременному выявлению более 2000 больных туберкулёзом, у которых были выявлены запущенные его формы (фиброзно-кавернозный туберкулёз), либо которые были выявлены посмертно.

Библиография

1. Pang Y., Liu Y., Du J., Gao J., Li L. Impact of COVID-19 on tuberculosis control in China. International Journal Of Tuberculosis and Lung Diseases 2020;24(5):545-547. DOI: 10.5588/ijtld.20.0127.
2. Caren GJ, Iskandar D, Pitaloka DAE, Abdulah R, Suwantika AA. COVID-19 Pandemic Disruption on the Management of Tuberculosis Treatment in Indonesia. J Multidiscip Healthc 2022 Jan 26;15:175-183. DOI: 10.2147/JMDH.S341130.
3. Buonsenso D, Iodicec F., Bialad J.S., Golettie D. COVID-19 effects on tuberculosis care in Sierra Leone. Pulmonology 2020. DOI: 10.1016/j.pulmoe.2020.05.013.
4. Koura K.G., Harries A.D., Fujiwara P.I., Dlodlo R.A., Sansan E.K., Kampoer B., Affolabi D., и др. COVID-19 in Africa: community and digital technologies for tuberculosis management. The International Journal of Tuberculosis and Lung Disease 2020; 24(8): 863–865. DOI: 10.5588/ijtld.20.0412
5. Русакова Л.И., Кучерявая Д.А., Стерликов С.А. Оценка влияния пандемии COVID-19 на систему оказания противотуберкулёзной помощи в Российской Федерации. Современные проблемы здравоохранения и медицинской статистики 2021;(2):553–577. DOI: 10.24412/2312-2935-2021-2-553-577.
6. Glaziou P. Predicted impact of the COVID-19 pandemic on global tuberculosis deaths in 2020. DOI: 10.1101/2020.04.28.20079582. Режим доступа: https://www.medrxiv.org/content/10.1101/2020.04.28.20079582v2 (Дата обращения 10.06.2023)
7. Кандырчын С.В. Выявление случаев туберкулёза и других инфекций во время пандемии COVID-19. Туберкулёз и болезни лёгких 2021; 99(4):66–68. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-4-66-68.
8. Морозов С.П., Гаврилов А.В., Архипов И.В., Долотова Д.Д., Лысенко М.А., Царенко С.В., и др. Влияние технологий искусственного интеллекта на длительность описаний результатов компьютерной томографии пациентов с COVID-19 в стационарном звене здравоохранения. Профилактическая медицина 2022;25(1):14‑20.
9. В КТ-центрах провели более 180 тысяч исследований за период пандемии [Электронный ресурс]. Режим доступа: https://www.mos.ru/news/item/76266073/ (Дата обращения: 10.06.2023).
10. Statement on the fifteenth meeting of the IHR (2005) Emergency Committee on the COVID-19 pandemic. Режим доступа: https://www.who.int/news/item/05-05-2023-statement-on-the-fifteenth-meeting-of-the-international-health-regulations-(2005)-emergency-committee-regarding-the-coronavirus-disease-(covid-19)-pandemic (Дата обращения: 10.06.2023)
11. Картавенко А.Н., Пушкаренко Б.Г. Фиброзно-кавернозный туберкулёз у больных, перенесших резекцию лёгкого. Проблемы туберкулеза 1972;(2):25–26.
12. Об утверждении учетной формы № 089/у-туб «Извещение о больном с впервые в жизни установленным диагнозом активного туберкулёза, с рецидивом туберкулёза»: Приказ Минздрава России от 13.08.2003 № 410. Режим доступа: https://normativ.kontur.ru/document?moduleId=1&documentId=63092 (Дата обращения: 10.06.2023).
13. Нечаева О.Б., Сон И.М., Гордина А.В., Стерликов С.А., Кучерявая Д.А., Дергачёв А.В., Пономарёв С.Б. Ресурсы и деятельность противотуберкулёзных организаций Российской Федерации в 2019–2020 гг. (статистические материалы). М.: РИО «ЦНИИОИЗ», 2021:112
14. Ступак В.С., Михайлова Ю.В., Аверьянова Е.Л., Стерликов С.А. Эпидемическая ситуация по туберкулёзу, ВИЧ и вирусным гепатитам в России и на Украине. Современные проблемы здравоохранения и медицинской статистики 2022; (4):298–315. DOI: 10.24412/2312-2935-2022-4-298-315
15. Нечаева О.Б. Выполнение целевых индикаторов показателей государственной программы развития здравоохранения в 2014 г. Туберкулёз и болезни лёгких 2015; (7):99–100.
16. Нечаева О.Б. Эпидемическая ситуация по туберкулёзу в России. Туберкулёз и болезни лёгких 2018; 96(8):15–24. DOI: 10.21292/2075-1230-2018-96-8-15-24
17. Jeong Y, Min J. Impact of COVID-19 Pandemic on Tuberculosis Preventive Services and Their Post-Pandemic Recovery Strategies: A Rapid Review of Literature. J Korean Med Sci 2023 Feb 6; 38(5):e43. DOI: 10.3346/jkms.2023.38.e43.
18. Малашёнков Е.А., Гудова С.В., Гусев Д.А., Федуняк И.П., Денисова Е.Л., Федуняк О.И. и др. Новая коронавирусная инфекция (COVID-19) у больных туберкулёзом в Санкт-Петербурге. Журнал инфектологии 2021;13(2):38-43. DOI: 10.22625/2072-6732-2021-13-2-38-43
19. Екатеринчева О.Л., Малкова А.М., Карев В.Е., Кудрявцев И.В., Зинченко Ю.С., Потептун Т.Б. и др. Особенности диагностики туберкулёза на фоне COVID-19. Журнал инфектологии 2021;13(1):117–123. DOI: 10.22625/2072-6732-2021-13-1-117-123.
20. Приймак А.А., Бутыльченко О.В. Сложности организации выявления туберкулёза в современных условиях. Пульмонология 2007;(6):120-122.
21. Михайлова Ю.В., Мезенцева Н.И., Стерликов С.А., Михайлов А.Ю., Панкова Я.Ю. Мониторинг и оценка микробиологической диагностики туберкулёза: ресурсы и деятельность микробиологических лабораторий. Социальные аспекты здоровья населения [сетевое издание]. 2023;69(2): 11. Режим доступа: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1471/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2023-69-2-11. (Дата обращения: 10.06.2023)

References

1. Pang Y., Liu Y., Du J., Gao J., Li L. Impact of COVID-19 on tuberculosis control in China. International Journal Of Tuberculosis and Lung Diseases 2020;24(5):545-547. DOI: 10.5588/ijtld.20.0127.
2. Caren GJ, Iskandar D, Pitaloka DAE, Abdulah R, Suwantika AA. COVID-19 Pandemic Disruption on the Management of Tuberculosis Treatment in Indonesia. J Multidiscip Healthc 2022 Jan 26; 15:175-183. DOI: 10.2147/JMDH.S341130.
3. Buonsenso D, Iodicec F., Bialad J.S., Golettie D. COVID-19 effects on tuberculosis care in Sierra Leone. Pulmonology 2020. DOI: 10.1016/j.pulmoe.2020.05.013.
4. Koura K.G., Harries A.D., Fujiwara P.I., Dlodlo R.A., Sansan E.K., Kampoer B., Affolabi D., et al. COVID-19 in Africa: community and digital technologies for tuberculosis management. The International Journal of Tuberculosis and Lung Disease 2020; 24(8): 863–865. DOI: 10.5588/ijtld.20.0412.
5. Rusakova L.I., Kucherjavaja D.A., Sterlikov S.A. Assessment of the impact of the COVID-19 pandemic on the TB care system in the Russian Federation. Sovremennye problemy zdravoohranenija i medicinskoj statistiki 2021;(2):553–577. DOI: 10.24412/2312-2935-2021-2-553-577 (In Rus.).
6. Glaziou P. Predicted impact of the COVID-19 pandemic on global tuberculosis deaths in 2020. DOI: 10.1101/2020.04.28.20079582. Available from: https://www.medrxiv.org/content/10.1101/2020.04.28.20079582v2. (Date accessed: Jun 10, 2023).
7. Kandyrchyn S.V. Case detection of tuberculosis and other infections during the COVID-19 pandemic. Tuberkuljoz i bolezni ljogkih 2021;99(4):66–68. DOI: 10.21292/2075-1230-2021-99-4-66-68 (In Rus.).
8. Morozov S.P., Gavrilov A.V., Arhipov I.V., Dolotova D.D., Lysenko M.A., Carenko S.V., et al. The impact of artificial intelligence technologies on the duration of descriptions of the results of computed tomography of patients with COVID-19 in the hospital. Profilakticheskaja medicina 2022;25(1):14‑20 (In Rus.).
9. V KT-tsentrakh proveli bolee 180 tysyach issledovaniy za period pandemii [More than 180,000 examinations were conducted in CT centers during the pandemic.]. [Internet]. URL: https://www.mos.ru/news/item/76266073/ (Date accessed: Jun 10, 2023). (In Rus.).
10. Statement on the fifteenth meeting of the IHR (2005) Emergency Committee on the COVID-19 pandemic. Available from: https://www.who.int/news/item/05-05-2023-statement-on-the-fifteenth-meeting-of-the-international-health-regulations-(2005)-emergency-committee-regarding-the-coronavirus-disease-(covid-19)-pandemic. (Date accessed: Jun 10, 2023).
11. Kartavenko A.N., Pushkarenko B.G. Fibrous-cavernous tuberculosis in patients undergoing lung resection. Problemy tuberkuljoza 1972;(2):25–26 (In Rus.).
12. Ob utverzhdenii uchetnoy formy № 089/u-tub «Izveshchenie o bol'nom s vpervye v zhizni ustanovlennym diagnozom aktivnogo tuberkuleza, s retsidivom tuberkuleza» [On approval of the registration form No. 089 / y-tube "Notice of a patient with a diagnosis of active tuberculosis for the first time in his life, with a relapse of tuberculosis."]. Prikaz Minzdrava Rossii ot 13.08.2003 № 410. Available from: https://normativ.kontur.ru/document?moduleId=1&documentId=63092. (Date accessed: Jun 10, 2023). (In Rus.).
13. Nechaeva O.B., Son I.M., Gordina A.V., Sterlikov S.A., Kucheryavaya D.A., Dergachjov A.V., Ponomarjov S.B. Resursy i deyatel'nost' protivotuberkuleznykh organizatsiy Rossiyskoy Federatsii v 2019–2020 gg. (statisticheskie materialy)aterialy) [Resources and activities of TB organizations in the Russian Federation in 2019–2020 (statistical materials)]. Moscow: RIO «TsNIIOIZ», 2021. P.112 (In Rus.).
14. Stupak V.S., Mikhaylova Yu.V., Aver'yanova E.L., Sterlikov S.A. The epidemic situation of tuberculosis, HIV and viral hepatitis in Russia and Ukraine. Sovremennye problemy zdravookhraneniya i meditsinskoy statistikiiki 2022; (4):298–315. DOI: 10.24412/2312-2935-2022-4-298-315 (In Rus.).
15. Nechaeva O.B. Achievement of target indicators of indicators of the state health development program in 2014. Tuberkulez i bolezni legkikh 2015; (7):99–100 (In Rus.).
16. Nechaeva O.B. The epidemiological situation of tuberculosis in Russia. Tuberkulez i bolezni legkikh 2018; 96(8):15–24. DOI: 10.21292/2075-1230-2018-96-8-15-24 (In Rus.).
17. Jeong Y, Min J. Impact of COVID-19 Pandemic on Tuberculosis Preventive Services and Their Post-Pandemic Recovery Strategies: A Rapid Review of Literature. J Korean Med Sci 2023 Feb 6;38(5):e43. DOI: 10.3346/jkms.2023.38.e43.
18. Malashenkov E.A., Gudova S.V., Gusev D.A., Fedunyak I.P., Denisova E.L., Fedunyak O.I., et al. New coronavirus infection (COVID-19) in patients with tuberculosis in St. Petersburg. Zhurnal infektologii 2021;13(2):38-43. DOI: 10.22625/2072-6732-2021-13-2-38-43 (In Rus.).
19. Ekaterincheva O.L., Malkova A.M., Karev V.E., Kudryavtsev I.V., Zinchenko Yu.S., Poteptun T.B., et al. Osobennosti diagnostiki tuberkuljoza na fone COVID-19 [Features of the diagnosis of tuberculosis against the background of COVID-19.]. Zhurnal infektologii. 2021;13(1):117–123. DOI: 10.22625/2072-6732-2021-13-1-117-123 (In Rus.).
20. Priymak A.A., Butyl'chenko O.V. Difficulties in organizing the detection of tuberculosis in modern conditions. Pul'monologiya 2007; (6):120-122 (In Rus.).
21. Mikhaylova Yu.V., Mezentseva N.I., Sterlikov S.A., Mikhaylov A.Yu., Pankova Ya.Yu. Monitoring and evaluation of microbiological diagnosis of tuberculosis: resources and activities of microbiological laboratories. Social'nye aspekty zdorov'a naselenia [serial online]. 2023; 69(2):11. Available from: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1471/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2023-69-2-11. (Date accessed: Jun 10, 2023). (In Rus.).

Дата поступления: 15.06.2023

Добавить комментарий

Пожалуйста оставляйте комментарии только по теме. Вы можете оставить свой комментарий любым браузером кроме Internet Explorer старше 6.0
Имя:
E-mail
Комментарий:
Код:*