О журнале Издательская этика Редколлегия Редакционный совет Редакция Для авторов Контакты
Russian

Экспорт новостей

Журнал в базах данных

eLIBRARY.RU - НАУЧНАЯ ЭЛЕКТРОННАЯ БИБЛИОТЕКА



crossref.org
vak.ed.gov.ru/vak

GoogleАкадемия

Google Scholar

Главная
ПРАКТИКИ ЗАБОТЫ О ЗДОРОВЬЕ ЖИТЕЛЬНИЦ РОССИЙСКИХ МЕГАПОЛИСОВ Печать
07.08.2024 г.

DOI: 10.21045/2071-5021-2024-70-3-11

Шарыпова С.Ю., Гордеева С.С.
ФГАОУ ВО «Пермский государственный национальный исследовательский университет», Пермь, Россия

Резюме

Актуальность. В медико-социологических исследованиях активно обсуждаются различия в поведении в сфере здоровья, обусловленные гендерной принадлежностью. Существующие нормы женственности могут негативно влиять на практики заботы о здоровье у женщин. Ухудшение здоровья жительниц мегаполисов может повлечь экономические потери из-за увеличения расходов на медицинское обслуживание, снижения производительности труда и других факторов. Понимание проблем, с которыми сталкиваются женщины, поможет улучшить медико-социальную поддержку и качество их жизни в городской среде.

Цель работы – описать особенности поведения в сфере здоровья российских женщин, проживающих в мегаполисах.

Материалы и методы. Эмпирическое исследование проведено с использованием метода личных полуформализованных интервью с жительницами трех крупнейших городов России в возрасте от 18 до 83 лет (n=34). Анализ качественных данных производился с помощью открытого кодирования.

Результаты. По результатам исследования определено, что забота о собственном здоровье среди женщин тесно связана с заботой о других. Эта связь обусловлена влиянием гендерных стереотипов и социокультурных норм на поведение женщин в сфере здоровья. Для женщин забота о других людях представляется в трех ключевых аспектах: как выражение беспокойства о здоровье других, как важная личная ценность и как «нормальная» функция женщины. Установлено, что увеличение ответственности по уходу за членами семьи и склонность женщин приоритизировать потребности семьи над своими собственными являются главными причинами недостаточной самозаботы среди женщин, особенно в среднем возрасте. Кроме того, женщины старшего возраста балансируют между заботой о собственном здоровье и о здоровье своего партнера, стремясь сохранить равновесие между самопомощью и помощью другим.

Область применения результатов. Полученные выводы могут стать основой для оптимизации программ по предоставлению медицинской помощи женщинам, а также для разработки образовательных кампаний, направленных на повышение осведомленности по вопросам здоровья и профилактике заболеваний в городах.

Ключевые слова: гендерные различия; гендерные стереотипы; здоровье; забота о здоровье; самозабота; самосохранительные практики.

Контактная информация: Гордеева Светлана Сергеевна, email:   Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Финансирование. Исследование проведено при поддержке Российского научного фонда. Код проекта 23-18-00480
Конфликт интересов. Авторы декларируют отсутствие явных и потенциальных конфликтов интересов в связи с публикацией данной статьи.
Соблюдение этических стандартов. Данный вид исследования не требует прохождения экспертизы локальным этическим комитетом.
Для цитирования: Шарыпова С.Ю., Гордеева С.С. Практики заботы о здоровье жительниц российских мегаполисов. Социальные аспекты здоровья населения [сетевое издание] 2024; 70(3):11. Режим доступа: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1614/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2024-70-3-11

HEALTH CONSCIOUSNESS PRACTICES OF FEMALE RESIDENTS OF THE RUSSIAN MEGACITIES
Sharypova SYu
, Gordeeva SS.
Perm State University, Perm, Russia

Abstract

Significance. In medical and sociological research, differences in health behavior due to gender are actively discussed. Existing norms of femininity can negatively affect female health consciousness practices. Health deterioration among female residents of megacities can lead to economic loss due to increased medical costs, reduced labor productivity and other factors. Understanding the problems faced by women will help improve medical and social support and life quality in urban environments.

The purpose of the study is to describe characteristics of health behavior of the Russian women living in megacities.

Material and methods. An empirical study was conducted using the method of personal semi-structured interviews with residents of the three largest cities in Russia aged from 18 to 83 years (n=34). Qualitative data were analyzed using open coding.

Results. Based on the study results, it was determined that health consciousness among women is closely related to concern for others. This connection is due to the influence of gender stereotypes and sociocultural norms on women’s health behavior. For women, caring for others is conceptualized in the following three key ways: as an expression of concern for the health of others, as an important personal value, and as a “normal” function of women. It has been established that the increase in responsibility for caring for family members and the tendency of women to prioritize needs of the family over their own needs are the main reasons for insufficient self-care among women, especially in middle ages. In addition, older women balance caring for their own health and their partner's health, striving to maintain a balance between self-care and helping others.

Scope of application. The findings may provide the basis for optimizing programs on health care delivery to women, as well as for developing educational campaigns aimed at increasing awareness of health issues and disease prevention in cities.

Keywords: gender differences; gender stereotypes; health; health conciseness; self-care; self-protective practices.

Corresponding author: Svetlana S. Gordeeva, email: Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Information about authors:
Sharypova SYu
, https://orcid.org/0000-0003-3519-8531
Gordeeva SS, https://orcid.org/0000-0002-5309-8318
Acknowledgments. The study was supported by the Russian Science Foundation. Project code 23-18-00480
Competing interests. The authors declare the absence of any conflicts of interest regarding the publication of this paper.
Compliance with ethical standards. This study does not require a conclusion from the Local Ethics Committee.
For citation: Sharypova SYu, Gordeeva SS. Health consciousness practices of female residents of the Russian megacities. Social'nye aspekty zdorov'a naselenia [serial online] 2024; 70(3):11. Available from: http://vestnik.mednet.ru/content/view/1614/30/lang,ru/. DOI: 10.21045/2071-5021-2024-70-3-11 (In Rus).

Введение

В современном медико-социологическом дискурсе активно обсуждаются вопросы самосохранительного поведения населения в условиях необходимости развития человеческого потенциала в рамках социально-экономического развития страны [1-3]. Признание значительного влияния гендера на здоровье как социальной и культурной переменной позволяет понять различия в поведении, связанном со здоровьем, между мужчинами и женщинами. Эти различия определяются, в том числе, социокультурными нормами женственности и мужественности, которые формируются в обществе и влияют на то, как люди оценивают собственное здоровье и осуществляют заботу о нем. Всемирная организация здравоохранения (ВОЗ) подчеркивает, что женские потребности в сфере охраны здоровья часто ограничиваются вопросами репродуктивного и материнского здоровья, несмотря на то, что основной причиной нарушений в здоровье как у женщин, так и у мужчин, являются неинфекционные заболевания [4].

Целый ряд исследований [5-7] указывает на высокий уровень медицинской активности женщин всех возрастных групп, даже после исключения случаев обращений за гинекологическими и акушерскими услугами. Статистические данные, оценивающие заболеваемость с учетом использования медицинских услуг, свидетельствуют о том, что женщины, по сравнению с мужчинами, сообщают врачам большее количество жалоб и проблем со здоровьем, чаще обращаясь за медицинской помощью [8]. Согласно данным недавнего исследования ВЦИОМ [9], обращаемость женщин в государственные поликлиники по полису ОМС оказалась выше, чем у мужчин (70% женщин и 49% мужчин заявили о посещении медицинского учреждения менее года назад). При этом более активно используют медицинские услуги женщины старшего возраста. Во-первых, большая обращаемость в медицинские учреждения среди женщин этого возраста обусловлена их ухудшающимся состоянием здоровья (большая заболеваемость ОРВИ, низкий уровень качества жизни, большая степень инвалидности по сравнению с мужчинами) [10]. Во-вторых, признается различная социальная конструкция поведения при болезни (роли, отношения, убеждения мужчин и женщин при болезни или беспокойстве о здоровье) [11]. В-третьих, увеличение свободного времени и изменение социального статуса играет значительную роль в уровне медицинской активности среди женщин старшего возраста: освобождение от профессиональной занятости или заботы о детях позволяет им уделять больше внимания себе и своему здоровью [12].

Результаты других исследований [13] показали, что женщины принимают антидепрессанты намного чаще, чем мужчины. Однако авторы не связывали это с тем, что женщины имели большее количество психических расстройств. По оценкам специалистов [14], они более склонны к депрессии и тревоге, тогда как мужчины чаще страдали от различных зависимостей и расстройств в личностной сфере. Женщины чаще рассказывают лечащему врачу о проблемах психоэмоционального состояния, а также придерживаются положительного отношения к использованию психотропных медикаментов. Для мужчин обращение за психиатрической помощью обусловлено более высокой степенью заболеваемости и негативного восприятия индивидуального психического здоровья.

Поскольку сниженная медицинская активность среди мужчин рассматривается как социальная проблема, существует опасность распространения толкования о злоупотреблении медицинской помощью среди представителей противоположного пола, когда при определенных недомоганиях они не используют самолечение. Одним из объяснений высокой частоты обращений за медицинской помощью является то, что женщины могут быть более чувствительны к телесному дискомфорту и охотнее сообщают о симптомах дистресса, чем мужчины [6].

Отмечается, что половые различия в восприятии симптомов заболеваний, их оценке и действиях в этих ситуациях могут быть связаны с особенностями гендерной социализации, а также с ролевыми ожиданиями со стороны общества [15]. Социальные практики и стереотипы могут оказывать влияние на то, как люди относятся к своему здоровью и какие риски они готовы принимать, чтобы соответствовать социальным ожиданиям. В связи с тем, что женщины часто являются центральными фигурами в семейной заботе о здоровье, они осознают свою ответственность за благополучие своих родных и близких. Это осознание приводит к пониманию важности здорового образа жизни и профилактических мероприятий как для себя лично, так и для членов своей семьи и партнеров. Мужчинам может казаться неприемлемым проявлять слабость или обращаться за помощью к врачу из-за опасения выглядеть среди окружающих «недостаточно мужественными». Болезнь на виду у всех может снизить статус мужчины в гендерной иерархии, а также вызвать у него неуверенность в социальной среде. Так, в исследовании отношения американцев к вакцинации в зависимости от гендерной принадлежности [16], было показано, что женщины отказываются от вакцинации из-за осмотрительности (взвешивание преимуществ и негативных последствий при использовании конкретной вакцины на основе меняющейся у них информации), а у мужчины – по причине избыточной самоуверенности (низкое восприятие рисков последствий заболеваний, предотвратимых с помощью вакцин). 

Стереотипы о женском здоровье и социальные ожидания могут стимулировать женщин к более активной заботе о своем здоровье, поскольку они стремятся оставаться активными и здоровыми членами своих семей. В тоже время, женщины, проявляя более активную заботу о собственном физическом и психическом благополучии, могут игнорировать собственные потребности в области здоровья, заботясь о здоровье близких.

Цель исследования – описать особенности поведения в сфере здоровья у женщин, проживающих в мегаполисах.

Настоящая работа направлена на проверку исследовательской гипотезы о том, что забота о здоровье других воспринимается женщиной как «нормальная функция» и может преобладать над самозаботой в повседневных практиках здоровья.

Материал и методы

Для достижения цели были привлечены данные исследования с использованием метода личных интервью, которое было проведено в крупнейших города Российской Федерации (Пермь, Новосибирск и Нижний Новгород) в период: осень 2023 г. – зима 2024 г. Для того, чтобы учесть различные варианты заботы о здоровье и минимизировать влияние медицинского опыта, были отобраны респонденты с разными социально-демографическими характеристиками при условии отсутствия занятости в сфере здравоохранения.

Из общего объема выборочной совокупности были взяты интервью с женщинами в возрасте от 18 до 83 лет (n=34). В выборке почти в равной степени представлены замужние и незамужние (в том числе вдовы и разведенные), имеющие детей и бездетные, с высшим образованием и без него (в основном общее среднее или среднее профессиональное образование). Анализ транскриптов интервью производился с помощью открытого кодирования.

Результаты

При интерпретации категории «здоровье» женщины преимущественно затрагивают две его составляющие из трех возможных, выделяемые ВОЗ, а именно физическое и душевное благополучие. Для них быть здоровой – это значит, с одной стороны, «иметь хороший иммунитет», «ощущать себя комфортно в своем теле», «чтобы ничего не болело», «отсутствие каких-либо жалоб»; с другой стороны, «чувствовать себя хорошо», «полон энергии», «стабильное эмоциональное состояние», «быть духовно здоровым». ВОЗ для характеристики здоровья выделяет еще социальное благополучие, которое можно рассматривать как уровень благосостояния и удовлетворенности жизнью, ее условиями для реализации планов [17]. Этот тип благополучия в интервью с женщинами не упоминался.

Для большинства важными составляющими здорового образа жизни выступают известные для многих практики: «не пить; не курить; заниматься спортом; правильно питаться». Некоторые дополнительно выделяют такие практики как: «[качественный] сон; соблюдение полного распорядка дня; не зависеть от лекарственных средств; быть закаленным; меньше нервничать». Основной отличительной чертой женского поведения в сфере здоровья является ее превентивный компонент: «лучше проводить профилактику и следить за своим здоровьем».

Забота о собственном здоровье у женщин тесно связана с заботой о здоровье других, чаще членов семьи. Для представительниц «прекрасного» пола забота о других воспринимается и проявляется в трех аспектах: 1) как отношение к другим (я проявляю заботу, потому что беспокоюсь о здоровье других); 2) как личная ценность (я проявляю заботу, потому что это ценно для меня); 3) как «нормальная» функция женщины (я проявляю заботу, потому что это естественно для женщины). Далее подробнее об этих аспектах.

Первый сюжет про «женскую» заботу о здоровье как проявление своего отношения к другим. Женщины активно демонстрируют практики заботы о членах семьи, объясняя это важностью их здоровья, даже при отсутствии прямого запроса.

«Естественно, не только сама придерживаюсь, но и стараюсь правильно кормить членов своей семьи. Для того, чтобы они чувствовали себя прекрасно, чтобы у них ничего не болело» (36 лет, замужем, есть ребенок, Новосибирск)

Чувствительность представительниц женского пола позволяет им более внимательно относиться к своему здоровью и здоровью близкого. Однако более высокий уровень тревожности может привести в последствии к негативным психоэмоциональным изменениям у женщин.

«Домашний стресс он у меня вот, только чтобы у детей было все хорошо… я не умею расслабляться, у меня нет никаких техник для того, чтобы расслабиться, поэтому все очень печально в этом плане, я не умею расслабляться» (46 лет, замужем, есть дети, Пермь)

Нарративы позволили определить, что женщины могут руководствоваться разными принципами здоровьесбережения относительно себя и родных. С одной стороны, различия в принципах могут выступать достаточной мотивацией для поддержания собственного здоровья у женщины.

«Я не фанат «молочки», но опять же, учитывая наличие ребёнка, какая-то там пшенная каша, сырнички – что-то такое в доме, да, есть, готовлю. Для себя бы я, вообще, может быть, наливала кофе, заедала его шоколадом, и мне бы жилось крайне хорошо» (27 лет, замужем, есть ребенок, Нижний Новгород)

С другой стороны, противоречие в принципах может «вытеснять» самозаботу из повседневных практик женщины в пользу заботы о здоровье близких, иногда замещая рискогенными практиками.

«Я могу сказать, что мы с супругом прививались, мы сознательные граждане […] но ребенку мы соответственно ничего не делали, не считаю ее [вакцинация] достаточно безопасной именно для детей, то есть себе ставили, а ребенку нет» (36 лет, замужем, есть ребенок, Новосибирск)

«То есть, когда следишь за своим питанием, в моем представлении это надо готовить отдельно себе от семьи. То есть что-то такое более низкокалорийное, правильное, а дети не любят овощи на пару» (34 года, замужем, есть дети, Пермь)

Второй сюжет показывает заботу о здоровье других как ценность для женщины, причем эта ценность может быть как осознанной, так и неосознанной. Осознанная ценность выражается напрямую в желании заботиться.

Интервьюер: «Почему Вы считаете это [быть здоровым] важно?»; Информант: «Потому что у меня есть дети, которые растут, которые достаточно активны, ведут активный образ жизни. Я хочу поддерживать интерес у них, хочу вместе с ними заниматься, увлекаться, ездить на велосипеде, бегать, участвовать в соревнованиях, даже просто в массовых, без регулярных тренировок». (34 года, замужем, есть дети, Пермь)

Неосознанная ценность заботы проявляется в том, что женщина заботиться о своих родных, так как для нее в целом важна семья. Индивидуалистический смысл здоровья и заботы о нем может конкурировать с ценностью семьи и с социальной ролью матери и жены. Поэтому женщина может неосознанно «отодвигать» заботу о собственном здоровье на второй план для обеспечения здоровья близких, особенно в ситуации болезни.

«Основная сложность в том, что болели все одновременно, и я, как мама, брала на себя ответственность за лечение и соблюдение всех требований, предписанными врачами по лечению супруга и ребенка. Соответственно, у самой слабость была большая, ты пытаешься заботиться, как бы ухаживать за другими […] а тебе еще нужно вот как бы поболеть, полежать. Но вот женщины меня поймут: нам болеть нельзя» (36 лет, замужем, есть ребенок, Новосибирск)

Третий сюжет показывает реализацию практик заботы поддержания и сохранения здоровья членов семьи как «естественной функции» или «неотъемлемого обязательства» для женщины. Причем это происходит не только в ситуации болезни, но и в повседневной жизни. Свое поведение относительно здоровья представительницы женского пола как бы «сращивают» с поведением своей семьи, используя в рассказе о себе категорию «мы».

«В целом МЫ пьём таблетки, которые противовоспалительные. Если МЫ чувствуем, что вот-вот сезон гриппа или прохладный, то МЫ вот пьём их, чтобы обезопасить себя, так сказать. […] Ну, какой-то прям рацион питания, спортивного, МЫ не поддерживаемся. В основном МЫ питаемся овощами, фруктами. Бывает, конечно, что вредную пищу тоже, но МЫ стараемся кушать только овощи. Ну, полезные крупы» (35 лет, разведена, есть ребенок, Новосибирск)

Для женщины функция заботиться о других буквально рождается вместе с ребенком, поэтому в большей степени это характерно для женщин-матерей среднего возраста. Молодые девушки хоть и проявляют беспокойство за здоровье членов своей семьи, но в основном бездействуют по отношению к ним. Старшее поколение говорят про заботу о других через поддержание своего здоровья, в частности самостоятельное удовлетворение своих потребностей, чтобы не быть для членов семьи обузой.

  • Представительница молодого поколения: «Но всё равно в то же время понимаешь, что не я же одна у себя, есть моя семья, вот, и, конечно, было страшно, если кто-то, вот, заболеет от этого (18 лет, не замужем, Нижний Новгород)
  • Представительница среднего возраста: «Вот в принципе, как ребенок родился, сразу… как беременность наступила, оказалось, что надо заботиться о здоровье. До этого мыслей таких не приходило, потому что возраст был молодой, да и в принципе вопросов не было про это» (38 лет, разведена, есть ребенок, Нижний Новгород)
  • Представительница старшего возраста: «Я понимаю, что человек прожил жизнь, здоровье все равно как бы ухудшается. Ну хотя бы чтобы быть на ногах, и самое главное, чтобы голова соображала […] и хотя бы обслуживать себя – это вполне достаточно для моего возраста» (66 лет, вдова, есть дети, Пермь)

Часто женщины старшего возраста оказываются в ситуации, где вынуждены «балансировать» между заботой о самой себе и о своем стареющем партнере. Они должны уделять особое внимание своему физическому здоровью, чтобы быть способными оказывать помощь другому при необходимости, а значит, забота о себе является ключевым элементом успешного ухода.

«У меня родные больные, поэтому нагрузка бывает на меня очень большая […] Не было тогда больных у меня родственников, поэтому я себя чувствовала в безопасности. Я заботилась только о своём здоровье. А сейчас я забочусь и о своём, и об их. […] Только бы не появилась деменция, потому что она будет мешать, буду забывать. А мне не только надо думать о себе, но и думать о своих членах семьи» (83 год, замужем, есть ребенок, Пермь).

Обсуждение

В ходе анализа было установлено, что женщины рассматривают здоровье лишь с позиции физического и психологического состояния, упуская из внимания социальное благополучие. Данные других исследований подтверждают, что женское смысловое наполнение здоровья скорее связано с «психологическим комфортом» и «мироощущением», нежели с «возможностями» и «успехом» [18]. Кроме этого, представительницы слабого пола, заботясь о себе, активно демонстрируют превентивное поведение. Например, в условиях пандемии COVID-19 женщины чаще мужчин носили маски, мыли руки, использовали практику социального дистанцирования [19].

Результаты настоящего исследования позволили определить, что женская забота о своем здоровье сопряжена с заботой о здоровье других. Женщины заботятся о других по трем причинам, и если первые два аспекта заботы раскрыты в научной литературе и укладываются в теорию «моральных мотивов», где озвучиваются две ориентации морального интереса: на себя и на другого [20], то третий аспект является новым для поля социологии здоровья.

Свое поведение в сфере здоровья женщины склонны ассоциировать с поведением членов своей семьи. Вероятно, это происходит из-за существующих в культурном пространстве норм женственности, которые включают заботу о других, самоотверженность и самоотдачу. Это же приводит к тому, что женщины ставят потребности семьи выше собственных даже в ущерб собственному здоровью. К примеру, анализ пищевого поведения женщин во время пандемии COVID-19 показал, что причиной избыточной массы тела у одиноких матерей может быть пренебрежение собственным рациональным питанием, ориентируясь на более дешевый рацион для себя, в пользу здорового питания для своих детей [21].

Женщина может неосознанно ставить ценность заботы о здоровье близких выше заботы о собственном здоровье. Исследователи поясняют, что в семье существует установка, чтобы шансы на здоровье распределялись справедливо по отношению ко всем ее членам, поэтому практики заботы только о своем здоровье означают сепарацию от семьи [22]. Также снижение ценности здоровьесбережения у женщины из-за ухода за родственниками объясняет феминистская теория заботы, указывающая на ценность невидимого «женского домашнего труда», который традиционно оценивался недостаточно или вообще не учитывался [23]. Женщины могут уделять больше внимания заботе о детях, партнерах, родителях, игнорируя свои собственные самосохранные практики. Исследование (на примере параметров двигательной активности) женского здоровья [24], включающее когорты женщин различных возрастных групп, переживающих ключевые события личной жизни, дают возможность изучить меняющееся поведение в сфере здоровья. Результаты показывают, что уровень двигательной активности (ДА) женщин может изменяться в зависимости от возраста. В более молодом возрасте женщины часто проявляют высокий уровень ДА. Это может быть обусловлено желанием улучшить физическую форму и пропорции телосложения. Кроме того, социологический анализ взаимосвязи жизненных событий и ДА показывает, что ряд молодых женщин использует физические нагрузки в целях снятия состояния стресса и тревожности. В среднем возрасте уровень ДА у женщин имеет тенденцию к снижению. Исследователи это связывают с изменениями в жизненных ситуациях: воспитанием детей, увеличением профессиональной нагрузки или дополнительной заботой о родителях. Женщины могут испытывать временные трудности со свободным личным времени на практики сохранения здоровья средствами ДА, вследствие повышенной заботы о других.

Возрастные особенности проявления заботы также объясняются теорией «сэндвич-поколения» («sandwich-generation»), которая впервые была предложена Р.Х. Миллером [25]. Люди среднего возраста буквально «зажаты» между двумя поколениями, оказывая им разнообразные формы помощи (уход, финансовую поддержку и др.). Это может привести к ухудшению качества их жизни, а также игнорированию потребностей в отношении сохранения собственного здоровья. Идея «сэндвич-поколения» нашла свое развитие для обозначения пожилых людей [26], которым приходится заботиться о стареющих партнерах, родителях и других родственниках, взрослых детях-инвалидах и/или внуках, наряду с тем, что приходится иметь дело с собственным процессом старения.

Заключение

Гендерная принадлежность оказывает значительное влияние на поведение людей в сфере заботы о здоровье. Мужчины и женщины испытывают влияние гендерных стереотипов и социокультурных норм, которые определяют их отношение к здоровью. Мужскому поведению свойственно демонстрация маскулинности через отрицание и игнорирование физического дискомфорта и готовность принимать риски. На поведение женщин в сфере здоровья такие нормы влияют неоднозначно. Общество и его социальные институты транслируют в медийном пространстве такие образы женственности, которые ориентируют вести более здоровый образ жизни. Медиа, реклама и кино часто представляют женщин как заботливых, ухоженных, здоровых и энергичных. Этот образ может мотивировать представительниц слабого пола заботиться о своем физическом и психическом благополучии, чтобы соответствовать этой модели и быть привлекательными в глазах окружающих. Вместе с тем к женщинам предъявляются требования не только относительно заботы о собственном здоровье, но и относительно ответственности за благополучие родных и близких. Эти качества становятся неотъемлемой частью женской идентичности и формируются в личности как норма поведения, что может создавать определенное давление на женщин в отношении необходимости заботы о здоровье других даже в ущерб собственному здоровью.

Результаты исследования подтвердили исследовательскую гипотезу, что женщины, с одной стороны, проявляют более активную заботу о собственном физическом и психическом благополучии, с другой – игнорируют собственные потребности в области здоровья, заботясь о здоровье близких. Женщины воспринимают заботу о других не только как важное личное качество или проявление беспокойства за благополучие близких, но и как неотъемлемую атрибутивную практику, подверженную влиянию социокультурных норм и ожиданий общества. Такое восприятие приводит к уменьшению ценности собственного здоровья, эксплуатации его на фоне повышения уровня тревожности. Женщины могут проявлять тенденцию к отказу от удовлетворения собственных потребностей в пользу других лиц, что обусловлено социокультурными факторами, такими как страх перед обвинениями в эгоизме и принятые в обществе стереотипы о роли женщины как заботливой личности.

Забота о других и забота о собственном здоровье тесно переплетаются в повседневной жизни женщин разных возрастных групп, формируя целостный подход к поддержанию семейного благополучия. Если в более молодом возрасте девушки выражают беспокойство за здоровье своих родных, при этом не обладают достаточным опытом и знаниями для активных действий в этом участии. То, старшее поколение женщин подчеркивает важность заботы о других через поддержание собственного здоровья. Повышение объема выполняемых работ по уходу за другими членами семьи и склонность женщин ставить потребности семьи выше своих собственных выступают основными причинами «слабой» самозаботы среди женщин, в особенности среднего возраста. Дополнительные обязанности женщины (уход за детьми, домашняя работа, уход за родителями и/или супругом) могут привести к экономии ресурсов в отношении собственного здоровья.

В контексте гендерных неравенств в доступе к ресурсам, возможностям занятости и доходам, формируются диспропорциональные условия, оказывающие влияние на здоровье и благополучие женщин. Эти неравенства могут привести к ухудшению физического и психического состояния женщин, а также увеличению риска развития различных заболеваний. Таким образом, видится важным стимулирование осознанного внимания женщин к собственным потребностям и заботе о своем физическом и ментальном здоровье.

Библиография

  1. Лядова А.В. Дискурс о здоровье: историко-сравнительный анализ (Часть 2). Вестник Московского университета. Серия 18. Социология и политология 2023;29(1):148-166. DOI 10.24290/1029-3736-2023-29-1-148-166.
  2. Ростовская Т.К., Шабунова АА., Князькова Е.А. Самосохранительное поведение россиян: оценка состояния здоровья и возможности долгожительства. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины 2020;28(6):1275-1280. DOI 10.32687/0869-866X-2020-28-6-1275-1280.
  3. Шаповалова И.С., Вангородская С.А., Полухин О.Н., Пересыпкин А.П., Кисиленко А.В. Самосохранительное поведение россиян: диспозиции. Проблемы социальной гигиены, здравоохранения и истории медицины 2020;28(1):44-51. DOI 10.32687/0869-866X-2020-28-1-44-51.
  4. Здоровье и гендерное равенство. Краткий аналитический обзор ВОЗ 2019. Режим доступа: https://iris.who.int/bitstream/handle/10665/346824/WHO-EURO-2019-3702-43461-61050-rus.pdf?sequence=1 (Дата обращения: 17.04.2024).
  5. Кислицина О.А., Чубарова Т.В. Факторы, влияющие на обращаемость россиян за медицинской помощью: гендерный аспект. Женщина в российском обществе 2023; (2):94-108.
  6. Hunt K, Adamson J, Hewitt C, Nazareth I. Do women consult more than men? A review of gender and consultation for back pain and headache. Journal of health services research & Policy 2011;16(2):108-17. DOI: 10.1258/jhsrp.2010.009131.
  7. Thompson AE, Anisimowicz Y, Miedema B, Hogg W, Wodchis WP, Aubrey-Bassler K. The influence of gender and other patient characteristics on health care-seeking behaviour: a QUALICOPC study. BMC family practice 2016;17(38). DOI: 10.1186/s12875-016-0440-0.
  8. Wang Y, Hunt K, Nazareth I, Freemantle N, Petersen I. Do men consult less than women? An analysis of routinely collected UK general practice data. BMJ Open 2013;3:e003320. DOI: 10.1136/bmjopen-2013-003320.
  9. Медицина для всех: мониторинг. ВЦИОМ 2023. Режим доступа: https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/medicina-dlja-vsekh-monitoring (Дата доступа: 18.04.2024).
  10. Cameron KA, Song J, Manheim LM, Dunlop DD. Gender disparities in health and healthcare use among older adults. Journal of women's health 2010;19(9):1643-1650. DOI: 10.1089/jwh.2009.1701.
  11. Conrad P, Barker KK. The Social construction of illness: key insights and policy implications. Journal of health and social behavior 2010;51(1):67-79. DOI: 10.1177/0022146510383495.
  12. Dunlop DD, Manheim LM, Song J, Chang RW. Gender and ethnic/racial disparities in health care utilization among older adults. The journals of gerontology 2002;57(4):221-233. DOI: 10.1093/geronb/57.4.s221.
  13. Thunander Sundbom L, Bingefors K, Hedborg K, Isacson D. Are men under-treated and women over-treated with antidepressants? Findings from a cross-sectional survey in Sweden. BJPsych Bull 2017;41(3):145-150. DOI: 10.1192/pb.bp.116.054270
  14. Alexandrino-Silva C, Wang YP, Carmen Viana M, Bulhões RS, Martins SS, Andrade LH. Gender differences in symptomatic profiles of depression: results from the São Paulo megacity mental health survey. Journal of Affective Disorders 2013;147(1-3):355-364. DOI: 10.1016/j.jad.2012.11.041.
  15. Fleming PJ, Agnew-Brune C. Current trends in the study of gender norms and health behaviors. Current opinion in psychology 2015;1(5):72-77. DOI: 10.1016/j.copsyc.2015.05.001.
  16. Sileo KM, Hirani IM, Luttinen RL, Hayward M, Fleming PJ. A scoping review on gender/sex differences in COVID-19 vaccine intentions and uptake in the United States. The American journal of health promotion 2024;38(2):242-274. DOI: 10.1177/08901171231200778.
  17. Медведева Г.П., Шимановская Я.В. Социальное благополучие, как смысл социальной деятельности. Право и практика 2018;(4):293-299.
  18. Каменева Т.Н., Лескова И.В., Чанкова Е.В. Гендерные различия в отношении к здоровью: региональный аспект. Мир науки. Социология, филология, культурология 2022;13(1):1-9. DOI: 10.15862/53SCSK122
  19. Looi KH. Explicating gender disparity in wearing face masks during the COVID-19 pandemic. BMC public health 2022;22(1):2273. DOI: 10.1186/s12889-022-14630-7.
  20. Козлова М.А., Кошелева Н.В. Забота о себе и о Другом как моральная установка: междисциплинарный подход. Вестник Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета. Серия 4: Педагогика. Психология 2015;3(38):94-105.
  21. González-Monroy C, Gómez-Gómez I, Olarte-Sánchez CM, Motrico E. Eating behaviour changes during the COVID-19 pandemic: a systematic review of longitudinal studies. International journal of environmental research and public health 2021;18(21):11130. DOI: 10.3390/ijerph182111130.
  22. Бердышева Е.С., Белявский Б.А. Вариативность ценности здоровья в социальных полях: вызовы и стимулы самосохранительных практик. Интеракция. Интервью. Интерпретация 2021;13(1):9-39. DOI: 10.19181/inter.2021.13.1.1.
  23. Бороздина Е.А., Здравомыслова Е.А., Темкина А.А. Забота в постсоветском пространстве между патернализмом и неолиберализмом: феминистские исследования. В кн.: Критическая социология заботы: перекрестки социального неравенства. Сборник статей. Санкт-Петербург: Европейский университет в Санкт-Петербурге; 2019. С. 6-23.
  24. Brown WJ, Heesch KC, Miller YD. Life events and changing physical activity patterns in women at different life stages. Annals of behavioral medicine 2009; 37(3):294-305. DOI: 10.1007/s12160-009-9099-2.
  25. Miller DA The sandwich’ generation: adult children of the aging. Social work 1981;26(5):419-423. DOI: 10.1093/sw/26.5.419.
  26. Abramson TA. Older adults: the «panini sandwich’ generation». Clinical gerontologist 2015;38(4):251-267. DOI: 10.1080/07317115.2015.1032466.

References

  1. Lyadova A.V. Discourse on health: historical and comparative analysis (part 2). Vestnik Moskovskogo universiteta. Seriya 18. Sotsiologiya i politologiya 2023; 29(1):148-166. DOI 10.24290/1029-3736-2023-29-1-148-166. (In Rus.).
  2. Rostovskaya T.K., Shabunova A.A., Knyazkova E.A. Self-preserving behavior of Russians: an assessment of the state of health and the possibility of longevity. Problemy sotsialnoy gigiyeny. zdravookhraneniya i istorii meditsiny 2020;28(6):1275-1280. DOI 10.32687/0869-866X-2020-28-6-1275-1280 (In Rus.).
  3. Shapovalova I.S., Vangorodskaya S.A., Polukhin O.N., Peresypkin A.P., Kisilenko A.V. Self-preserving behavior of Russians: dispositions. Problemy sotsialnoy gigiyeny. zdravookhraneniya i istorii meditsiny 2020;28(1):44-51. DOI 10.32687/0869-866X-2020-28-1-44-51 (In Rus.).
  4. Health and gender equality. A brief analytical overview of WHO 2019. Available from: https://iris.who.int/bitstream/handle/10665/346824/WHO-EURO-2019-3702-43461-61050-rus.pdf?sequence=1 (Date accessed: 17.04.2024). (In Rus.).
  5. Kislitsina O.A., Chubarova T.V. Factors influencing Russians' access to medical care: gender aspect. Zhenshchina v rossiyskom obshchestve 2023;(2):94-108 (In Rus.).
  6. Hunt K, Adamson J, Hewitt C, Nazareth I. Do women consult more than men? A review of gender and consultation for back pain and headache. Journal of health services research & Policy 2011;16(2):108-117.
  7. Thompson AE, Anisimowicz Y, Miedema B, Hogg W, Wodchis WP, Aubrey-Bassler K. The influence of gender and other patient characteristics on health care-seeking behaviour: a QUALICOPC study. BMC family practice 2016; 17(38). DOI: 10.1186/s12875-016-0440-0.
  8. Wang Y, Hunt K, Nazareth I, Freemantle N, Petersen I. Do men consult less than women? An analysis of routinely collected UK general practice data. BMJ Open 2013;3:e003320. DOI: 10.1136/bmjopen-2013-003320.
  9. Medicine for all: monitoring. VTSIOM 2023. available from: https://wciom.ru/analytical-reviews/analiticheskii-obzor/medicina-dlja-vsekh-monitoring (Date accessed: 18.04.2024). (In Rus.).
  10. Cameron KA, Song J, Manheim LM, Dunlop DD. Gender disparities in health and healthcare use among older adults. Journal of women's health 2010;19(9):1643-1650. DOI: 10.1089/jwh.2009.1701.
  11. Conrad P, Barker KK. The social construction of illness: key insights and policy implications. Journal of health and social behavior 2010;51(1):67-79. DOI: 10.1177/0022146510383495.
  12. Dunlop DD, Manheim LM, Song J, Chang RW. Gender and ethnic/racial disparities in health care utilization among older adults. The journals of gerontology 2002;57(4):221-233. DOI: 10.1093/geronb/57.4.s221.
  13. Thunander Sundbom L, Bingefors K, Hedborg K, Isacson D. Are men under-treated and women over-treated with antidepressants? Findings from a cross-sectional survey in Sweden. BJPsych Bull 2017;41(3):145-150. DOI: 10.1192/pb.bp.116.054270.
  14. Alexandrino-Silva C, Wang YP, Carmen Viana M, Bulhões RS, Martins SS, Andrade LH. Gender differences in symptomatic profiles of depression: results from the São Paulo Megacity Mental Health Survey. Journal of affective disorders 2013; 147(1-3):355-364. DOI: 10.1016/j.jad.2012.11.041.
  15. Fleming PJ, Agnew-Brune C. Current trends in the study of gender norms and health behaviors. Current opinion in psychology 2015;1(5):72-77. DOI: 10.1016/j.copsyc.2015.05.001.
  16. Sileo KM, Hirani IM, Luttinen RL, Hayward M, Fleming PJ. A scoping review on gender/sex differences in COVID-19 vaccine intentions and uptake in the United States. The American journal of health promotion 2024;38(2):242-274. DOI: 10.1177/08901171231200778.
  17. Medvedeva G.P., Shimanovskaya Ya.V. Social well-being as the meaning of social activity. Pravo i praktika 2018;(4):293-299. (In Rus.).
  18. Kameneva T.N., Leskova I.V., Chankova E.V. Gender differences in relation to health: a regional aspect. Mir nauki. Sotsiologiya. Filologiya. Kulturologiya 2022; 13(1):1-9. DOI: 10.15862/53SCSK122 (In Rus.).
  19. Looi KH. Explicating gender disparity in wearing face masks during the COVID-19 pandemic. BMC public health 2022;22(1):2273. DOI: 10.1186/s12889-022-14630-7.
  20. Kozlova M.A., Kosheleva N.V. Taking care of oneself and Others as a moral attitude: an interdisciplinary approach. Vestnik Pravoslavnogo Svyato-Tikhonovskogo gumanitarnogo universiteta. Seriya 4: Pedagogika. Psikhologiya 2015;3(38):94-105. (In Rus.).
  21. González-Monroy C, Gómez-Gómez I, Olarte-Sánchez CM, Motrico E. Eating behavior changes during the COVID-19 pandemic: a systematic review of longitudinal studies. International journal of environmental research and public health 2021;18(21):11130.
  22. Berdysheva E.S., Belyavskiy B.A. Variability of the value of health in social fields: challenges and incentives of self-preservation practices. Interaktsiya. Intervyu. Interpretatsiya 2021;13(1):9-39. DOI: 10.19181/inter.2021.13.1.1. (In Rus).
  23. Borozdina E.A., Zdravomyslova E.A., Temkina A.A. Caring in the post-Soviet space between paternalism and Neoliberalism: feminist studies. In: Critical sociology of care: crossroads of social inequality. Collection of articles. Saint Petersburg: European University at Saint Petersburg; 2019. P. 6-23. (In Rus.).
  24. Brown WJ, Heesch KC, Miller YD. Life events and changing physical activity patterns in women at different life stage. Annals of behavioral medicine 2009;37(3):294-305. DOI: 10.1007/s12160-009-9099-2.
  25. Miller DA. The sandwich’ generation: adult children of the aging. Social work 1981;26(5):419-423. DOI: 10.1093/sw/26.5.419.
  26. Abramson TA. Older adults: the «panini sandwich’ generation». Clinical gerontologist 2015;38(4):251-267. DOI: 10.1080/07317115.2015.1032466.

Дата поступления: 16.05.2024


Просмотров: 682

Ваш комментарий будет первым

Добавить комментарий
  • Пожалуйста оставляйте комментарии только по теме.
  • Вы можете оставить свой комментарий любым браузером кроме Internet Explorer старше 6.0
Имя:
E-mail
Комментарий:

Код:* Code

Последнее обновление ( 15.08.2024 г. )
« Пред.   След. »
home contact search contact search