DOI: 10.21045/2071-5021-2017-58-6-2

Немцов А.В.
Федеральный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии, Московский научно-исследовательский институт психиатрии - филиал ФМИЦПН им. В.П. Сербского Минздрава России, Москва

JANUARY DEATHS IN RUSSIA, 2004-2016
NemtsovA.V.
V. Serbsky National Medical Research Centre for Psychiatry and Narcology, Ministry of Health of the Russian Federation, Moscow

Контактная информация: Немцов Александр Викентьевич, e-mail: Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Contacts: Nemtsov Alexandr, e-mail: Этот e-mail защищен от спам-ботов. Для его просмотра в вашем браузере должна быть включена поддержка Java-script
Information about author: http://orcid.org/0000-0003-1150-5146
Конфликт интересов. Автор заявляет об отсутствии конфликта интересов.
Финансирование. Исследование не имело спонсорской поддержки.
Conflict of interests. The author declares no conflict of interest.
Acknowledgments. The study had no sponsorship.

Резюме

Цель исследования. Оценить, превышает ли и насколько общее количество смертей в январе смерти в остальные месяцы года.

Задачи исследования. Анализ распределения общего количества смертей, а также смертей при отравлении алкоголем, пневмониях, ОРВИ и гриппе по месяцам в 2004-2016 гг. с прицельным вниманием к январю.

Материал и методы. Предметом исследования было общее количество смертей в России (всего 26993487) по оперативным данным Росстата с января 2004 по декабрь 2016 г. Всего 156 месяцев. Поскольку в этот период происходило регредиентное снижение количества смертей, удовлетворительно описываемое кубическим полиномом, данные были приведены к линейному виду. После этого была определена линейная функция для январей и остальных месяцев. Постоянный член этих выражений служил оценкой количества смертей в январе и в остальных месяцах в 2004-2016 гг. В качестве косвенного показателя реального потребления алкоголя служили смерти при отравлении алкоголем, также по оперативным данным Росстата. Поскольку зимой увеличивается заболеваемость и смертность при простудных инфекционных заболеваниях были использованы оперативные данные Росстата о смертях при пневмонии, ОРВИ и гриппе, также Института гриппа о смертях при гриппе. Данные о средней температуре воздуха в стране получены на сайте Росстата.

Результаты. Постоянный член линейной регрессии для январей и остальных месяцев составляет соответственно 185460 и 167370 смертей в год, а разность между ними - 18090 смертей. Это и есть среднее превышение январей над остальными месяцами для 2004-2016 гг. Оно составляет 10,8% от общего количества смертей в январе. Превышение январей над остальными месяцами колеблется от 12 до 21 тысяч смертей в разные периоды.

Количество смертей при пневмонии мужчин и острой респираторно-вирусной инфекции у мужчин и женщин коррелирует с потреблением алкоголя. Это значит, что эти смерти тесно связаны с употреблением алкоголя и частично входят в январскую «добавку».

Заключение. Синхронизм динамики общего количества смертей и смертей при отравлении алкоголем с максимумом в январе свидетельствует о том, что превышение январских смертей связано со злоупотреблением алкоголем. Дополнительная потеря 18 тысяч жизней в результате ежегодных январских праздников должна стать озабоченностью общественного здравоохранения и потребовать административного, а возможно и политического вмешательства для сокращения этого урона, особенно на фоне грядущей депопуляции.

Ключевые слова: смерти в январе; новогодне-рождественские праздники; отравления алкоголем; пневмонии и острая респираторно-вирусная инфекция.

Abstract

Purpose of the study: to estimate whether and how the total number of deaths in January exceeds the number of deaths in the remaining months of the year.

Objectives of the study: to analyze distribution of the total number of deaths, as well as deaths from alcohol poisoning, pneumonia, respiratory infections and influenza by months in 2004-2016 with a focus on January.

Material and methods. The subject of the study was the total number of deaths in Russia (a total of 26993487) according to the Rosstat operational data from January 2004 to December 2016 (n = 156 months). Over the period under study there was a regredient decrease in the number of deaths that can be satisfactorily described by a cubic polynomial. Therefore, data were converted into a linear format. Then, a linear function for January and other months was identified. Constant member of those functions served as an estimation of deaths in January and other months in 2004-2016. Deaths caused by alcohol poisoning served as an indirect indicator of actual alcohol consumption (according to the Rosstat operative data). As the morbidity and mortality from colds and infectious diseases increase in winter, the Rosstat operative data on deaths from pneumonia, respiratory infections and influenza were used, as well as data on deaths from influenza of the Institute of Influenza. Data on the average air temperature in the country were received from the Rosstat website.

Results. The constant term of the linear regression for January and other months equals to 185460 and 167370 deaths per year respectively with the difference of 18090 deaths. This is the average excess of January over the remaining months in 2004-2016. It adds up to 10.8% of the total number of deaths in January. The excess of January over the remaining months ranges from 12000 to 21000 deaths.

The number of deaths from pneumonia in males and acute respiratory viral infection in males and females correlates with alcohol consumption. This means that these deaths are closely related to the use of alcohol and partly included in the January "excess".

Conclusion. Synchronicity of dynamics in the total number of deaths and deaths from alcohol poisoning with a maximum in January indicates that the excess in the January deaths is associated with alcohol abuse. The additional loss of 18000 lives as a result of the annual holidays in January should become a public health concern and requires administrative, and possibly political interference to reduce this loss, especially against the background of the impending depopulation.

Keywords: deaths in January; New Year and Christmas holidays; alcohol poisoning; pneumonia and acute respiratory viral infections.

Введение

Главное содержание всенародных праздников - веселье, тоже всенародное. Но у праздников есть и негативные составляющие, одно из них – рост смертности. Наибольшее внимание исследователей привлекли новогодне-рождественские праздниками. Вероятно, у такого прицельного интереса есть свои причины, которые, скорее всего, обусловлены особой тяжестью последствий именно этих празднеств. В связи с ними был показан рост смертей (СМ) от внешних причин, таких как самоповреждения [11] и убийства [12], изучались также естественные причины СМ, такие как сердечно-сосудистые [13,15,17], при патологии дыхательной системы [15] и другие виды СМ [16]. В качестве факторов повышения смертности в новогодне-рождественские праздники, называлось главным образом переедание и алкоголизация, снижение качества медицинской помощи, снижение ощущения витальной опасности в эти дни, а также заболеваемость в связи с низкой температурой. Последнее в качестве существенного фактора опровергается работой, проведённой в Новой Зеландии [14], где также растёт СМ в рождество и новый год, которые там приходятся на летний период. Следует отметить, что на материале западных стран алкогольный фактор тонет среди многих других.

В России, несмотря на высокий уровень потребления алкоголя, интерес к связанным с этими СМ в январе, насколько известно, проявился однажды и касался он повышения сердечно-сосудистой и общей смертности в ограниченной географической точке (г. Кемерово [1]). Другой аспект январской смертности в России – криминологический: убийства и самоубийства [4].

Цель исследования

Показать, превышает ли и насколько общее количество СМ в январе СМ в остальные месяцы года?

Задачи исследования

Анализ распределения общего количества СМ, СМ при отравлении алкоголем, пневмониях, острой респираторно-вирусной инфекции (ОРВИ) и гриппе по месяцам в 2004-2016 гг. с прицельным вниманием к январю.

Материал и методы

Тип исследования – аналитическое, популяционное, невыборочное, неконтролируемое. Период анализа - месячные данные с января 2004 по декабрь 2016 г.(n=156).

Объект исследования – динамика количества СМ до, во время и после январских праздничных дней.

Предмет исследования – месячное число СМ (всего 26993487 - по оперативным данным Росстата [3]). Следует помнить, что оперативные данные содержат не число умерших в данном месяце, а число смертей, зарегистрированных в данном месяце, и это число меньше на 30-40% реального количества смертей. Работа основана на предположении, что недоучёт СМ равномерен в течение года. Основанием для этого может служить корреляция оперативных и годовых данных, рассчитанных для 2014 г. (n=12, r=0,720, p=0,008), к сожалению, единственно возможных. В качестве косвенного показателя реального потребления алкоголя служили СМ при отравлении алкоголем (ОА), также по оперативным данным Росстата [3]. Кроме того, были использованы оперативные данные Росстата о СМ при пневмонии, ОРВИ и гриппе, также Института гриппа (ФГБУ "НИИ гриппа" Минздрава России, Санкт-Петербург) о СМ при гриппе. Данные о средней температуре воздуха в стране получены на сайте Росстата.

В связи с различием дней в месяцах данные нормированы и приведены к 30-дневному месяцу. Другие приёмы анализа будут описаны в связи с результатами. Использовали также другие статистические методы (корреляция по Спирмену, различие групп зависимых данных по Вилкоксону, различие двух пропорций).

Результаты

Во все время анализа (2004-2016) происходило снижение количества СМ, как общих (за вычетом ОА; рис. 1), так и при ОА. При этом снижение не было прямолинейным, более быстрое вначале и замедляющееся в конце периода анализа. Эти обстоятельства потребовали специального решения, так как на фоне общего снижения показатель января только поэтому может преобладать над следующими за ним месяцами года.

Снижение количества СМ, удовлетворительно описывается кубическим полиномом (пунктир на рис. 1, все коэффициенты значимы, коэффициент детерминации 60%, р_b=0,0000). Для дальнейшего анализа показатели января и остальных месяцев года анализировались раздельно, как это показано на рис. 1.

Рис. 1. Месячное количество смертей в России в 2004-2016 гг. до коррекции. Черным отмечены январи, остальные месяцы серым. Пунктирные линии – кубический полином: а – для показателей января, б – для остальных месяцев года.

Для исключения фактора снижения количества СМ данные были нормированы формулами полиномов и средней двух рядов. Иначе говоря, было произведено вычитание из исходных данных разности между полиномом и средней каждого ряда. Таким образом, показатель январей и остальных месяцев были приведены к линейному виду (коэффициенты линейной регрессии незначимы, p_b=0,814 и 0,756), благодаря чему стали сопоставимы для решения поставленной задачи (рис. 2).

Рис. 2. Месячное количество смертей в России в 2004-2016 гг. после коррекции. Черным отмечены январи, остальные месяцы серым. Пунктирные линии – кубический полином: а – для показателей января, б – для остальных месяцев года.

В таком виде постоянный член линейной регрессии для январей и остальных месяцев является их средней. Он составляет соответственно185460 и 167370 СМ в год, а разность между этими средними (линиями «а» и «б» на рис. 2) - 18090 СМ. Это и есть превышение январских потерь над потерями в остальные месяцы года для периода 2004-2016 гг. - «январская добавка». Она составляет 10,8% от общего количества смертей в январе. Ряды январей и остальных месяцев различаются существенно (Вилкоксон, р=0,0000).

Показатели ОА за тот же период подверглись точно такой же процедуре.

Последующая работа проводилась с корректированными данными. Усреднённые показатели общего количества СМ и СМ при ОА в 2004-2016 гг. представлены на рис. 3.

Рис. 3. Общее количество смертей в России в течение года (сплошная линия - усреднённые данные 2004-2016 гг.). Пунктирная линия – количество смертей при отравлении алкоголем (усреднённые данные 2004-2016 гг.).

Видно, что максимумы двух классов СМ приходится на январь, а динамика этих СМ конгруэнтна вплоть до минимума в августе и последующего роста к декабрю (n=12, r=0,720, p=0,008).

Прирост количества СМ в одном месяце по отношению к предыдущему представлен на рис. 4.

Рис. 4. Месячные приращения общего количества смертей по сравнению с предыдущим месяцем (усреднённые данные 2004-2016 гг.). Числа на графике – количество смертей.

Наибольший прирост наблюдается в январе к декабрю (13271 СМ или 8,0%). Из остальных месяцев наибольший прирост был в октябре (5000 СМ или 3,0%; р=0,0000).

Остаётся выяснить, насколько превышение январских показателей было постоянным? Для этого из-за большого разброса 13-летний период скорректированного ряда (2004-2016) был разделён на три 3-летних и один 4-летний период (2013-2016). Далее вычислили средние январей и остальных месяцев (рис. 5).

Рис. 5. Соотношение среднего количества смертей в январе (черные столбцы) с остальными месяцами (серые столбцы). Числа на графике – разность показателей января и остальных месяцев по количеству смертей и в процентах к остальным месяцам.

Как видно, превышение январей постоянно, хотя различие колеблется от 12 до 21 тысяч СМ или от 7% до 13% превышения январей над остальными месяцами.

До исследуемого периода количество праздничных дней в связи с новым годом и рождеством было суммарно короче и с перерывом в 2-3 дня. С 2003 г. перерыв между праздниками исчез, продолжительность праздничных дней увеличилась, стала относительно постоянной (табл. 1), а корреляция количества праздничных дней с количеством СМ оказалось незначимой (по Спирмену r=-0,309, р=0,349).

Таблица 1

Количество дней новогодне-рождественских праздников в 1990-2018 гг.

(+) – перерыв между новогодними и рождественскими праздниками в 2-3 дня.

*предложение Правительству для обсуждения.

В отличие от этого корреляция СМ с температурой воздуха была значимой (r = -0,678, р=0,015). На зимние месяцы в связи с похолоданием, в том числе на январь приходится рост заболеваемости гриппом, ОРВИ и пневмоний. И это сопровождаться ростом смертности, который может исказить представление о смертности в связи с алкоголизацией в новогодне-рождественские праздники. По данным, представленным по запросу Институтом гриппа, «количество летальных исходов от лабораторно подтверждённого гриппа в 59 городах РФ» составило в сумме за восемь лет (2009-2016) 1389 СМ или 198 СМ в год (по годичным данным Росстата для того же периода 236 СМ в год или на 19% больше. Данные Института гриппа показывают, что на январь за восемь лет приходилось 206 СМ (14,8%) или 29 СМ в год (максимум СМ приходится на 2-ю неделю февраля). Реальное количество СМ в связи с гриппом должно быть больше, приблизительно на 19%, но и в этом случае количество СМ при гриппе составляет всего 0,19% от январской «добавки» (18090 СМ).

Смертность при ОРВИ невелика: всего в 3 раза больше гриппозной для мужчин и в 2 раза для женщин. При пневмонии годичное количество СМ значительно больше, оно составило в 2004-2015 гг. в среднем 39037 СМ в год при соотношении СМ мужчин и женщин как 3,7:1. Этим пренебречь уже нельзя. Но тут есть сложность – СМ при пневмонии мужчин и ОРВИ у мужчин и женщин в отличие от гриппозной коррелирует с потреблением алкоголя (табл. 2 [7]). Это значит, что СМ при пневмонии мужчин и ОРВИ тесно связаны с употреблением алкоголя.

Таблица 2

Корреляция смертности при пневмонии, ОРВИ и гриппе (на 1000000) с потреблением алкоголя (литры на человека в год [7]) в 2004-2016 гг.

Есть возможность по оперативным данным решить, какая часть из этих смертей составляет январское превышение над СМ остальных месяцев года. Проделав трансформацию ряда месячных данных по СМ при пневмонии+ОРВИ в 2004-2016 гг., аналогично изображённой на рис. 2, получаем 450,4 СМ. Эта та часть СМ при пневмонии+ОРВИ, которая входит составной частью в общее превышение СМ в январе и, вероятно, связана с новогодне-рождественскими праздниками.

Обсуждение

Главный результат работы – тяжёлый человеческий урон в январе, существенно превышающий потери в остальные месяцы года. В 2004-2016 гг. он составил от 12 до 21 тысячи в разные периоды. Можно ли его связать со злоупотреблением алкоголем? Два обстоятельства говорят в пользу этого. Первое –почти полный синхронизм динамики общего количества СМ и СМ при ОА с максимумом в январе (см. рис. 3). Второе - в январе наблюдается также значительный прирост алкогольных психозов в ряде крупных городов и регионов страны (Архангельск [8,10], Москва [5], Екатеринбург [5], Чита [6,9] и Крым [2]). При этом важно помнить, что главной причиной отравлений алкоголем и алкогольных психозов является злоупотребление алкоголем, и эти явления отражают общий уровень потребления алкоголя [18]. Это позволяет думать, что январский максимум общего количества СМ связан со злоупотреблением алкоголем. Но в какой степени? Ведь на зиму приходится максимум заболеваемости, связанной с похолоданием (грипп, ОРВИ, пневмония). При очень высокой заболеваемости гриппом смертность при этом заболевании в январе сравнительно невелика– 29 или несколько больше, и этим можно пренебречь. СМ при пневмонии и ОРВИ пренебречь уже нельзя. Однако из-за высокой корреляции СМ при ОРВИ и пневмонии у мужчин просто вычесть их из январского урона тоже нельзя – вероятно какая-то их часть зависят от алкоголизации (переохлаждение в пьяном состоянии, ослабление иммунитета в результате тяжёлого пьянства и алкоголизма). При этом подобно общей смертности январские СМ при пневмонии и ОРВИ превышают СМ остальных месяцев года на 450 СМ в месяц, которые входят составной частью в общее количество «дополнительных» СМ в январе. Таким образом, предварительно можно принять такую формулу: в 2004-2016 гг. дополнительное количество СМ в январе в связи новогодне-рождественскими праздниками составляют в среднем 18 тысяч. Нельзя исключить, что дополнительное количество СМ в январе больше, так как 18 тысяч рассчитаны на основе оперативных данных, которые составляют только 60-70% от реального количества СМ, остальные попадают в годовую статистику. Это не значит, что 18 тысяч надо увеличить на 30-40%, а значит только, что потери «несколько больше» 18 тысяч. Есть ещё одно обстоятельство – дополнительные СМ в связи с другими праздничными днями, которые поднимают планку для оценки реальных потерь в связи с январскими праздниками. Количество СМ в каждый из этих праздников в сравнении с январём невелико, но в сумме они значительны. Из всего этого следует, что окончательная формула должна выглядеть так: в 2004-2016 гг. дополнительное количество СМ в январе в связи новогодне-рождественскими праздниками составляют в среднем не меньше 18 тысяч.

Остаётся решить: 18 тысяч - много это или мало?

Увеличение СМ в России как результат новогодне-рождественского празднества не уникально. Это явление было исследовано в нескольких странах, например, в США [16]. Авторы обследовали случаи естественных смертей в 1979-2004 (natural deaths, всего 57,5 миллионов или 93% от всех умерших в США за этот период) и показали, что за две недели, начиная с Рождества «избыточное» количество смертей составляет 42325 естественных смертей за 25 лет (1693 смертей в год (расчёт автора) при населении почти в два раза большем российского). Суммарное количество смертей в связи с новогодне-рождественскими праздниками вероятно несколько больше за счёт преднамеренных самоповреждений (deliberate self-harm) [11]. Сравнение с данными США позволяет решить: в России приращение СМ в результате новогодне-рождественских праздников огромно (18090 против 1690) при почти двукратной разнице численности населения.

Значительным, хотя и несравнимым с январским, был прирост СМ в октябре и декабре (см. рис. 4). Первый можно объяснить реакций на относительную трезвость летом и возвратом из отпусков в привычную среду. Аргументом в пользу этого является образование нарастающего тренда «июль-октябрь» (см. рис. 4). Декабрьский прирост, скорее всего, связан с похолоданием и ожиданием праздников. С учетом резкого снижения СМ в феврале и апреле (рис. 4) можно считать существенным также прирост в марте и мае, но и этот прирост количества СМ не может сравниться с январским.

Связать январский прирост СМ с количеством праздничных дней в январе не удалось, как представляется, потому, что в период исследования длительность праздников менялась мало, а выборка невелика (табл. 1). Однако такая зависимость, возможно, существует: краткие праздники в остальные месяцы года не сопровождались столь значительным ростом количества СМ (см. рис. 4). Однако возможны и другие объяснения таких различий.

Рис. 4 выявляет три значительных снижения количества СМ: в феврале, апреле и июле. Февральское и апрельское снижения, скорее всего, связаны с исчерпанием «ресурса» СМ после «главных» по смертности праздников, июльское же скорее отражает общую тенденцию снижения количества СМ в весенне-летнее время (см. рис. 3) в результате потепления и снижения потребления, которое демонстрируют также СМ при отравлении алкоголем.

В заключение следует вспомнить, что январские СМ в связи с алкоголем – предотвратимые потери, и сократить их можно несколькими способами, главным, как представляется, было бы сокращение праздничных дней за счёт перерыва в два-три дня между новогодним и рождественским празднеством, как это было до 2003 г. (табл. 1). Скорее всего, это будут не самые продуктивные рабочие дни, но перерыв позволит снизить январскую смертность. Вопрос стоит так, что важнее снижение производительности или смерти людей?

Выводы

1. Максимальное количество смертей в России наблюдается в январе.
2. В результате ежегодных январских праздников дополнительно умирает 18 тысяч человек.
3. Эти смерти обусловлены злоупотреблением алкоголем.
4. Составной частью этих потерь являются смерти при пневмонии и ОРВИ, которые коррелируют с уровнем потребления алкоголя.
5. Дополнительное потери населения в январе остаются сравнительно постоянными, несмотря на значительное снижение общего количества смертей и потребления алкоголя.
6. Дополнительная смертность в связи с новогодне-рождественскими праздниками должна потребовать административного или политического вмешательства для сокращения январского урона.

Благодарность. Расчёт годовых данных 2014 г. по месяцам осуществлён Е.М. Андреевым из Центра демографических исследований Российской экономической школы. Автор благодарен Евгению Михайловичу за эту и многую другую помощь в работе.

Библиография

1. Барабаш О.Л., Алтарев С.С., Фомина Н.В. Неблагоприятное влияние периода новогодних праздников на показатели общей и кардиоваскулярной смертности. Кардиология 2010;(11): 35-39.
2. Двирский А.А. О роли генетических факторов в проявлении алкогольного делирия. Журнал неврологии и психиатрии им. С.С. Корсакова 1999; 99 (10): 48 - 50.
3. Естественное движение населения Российской Федерации. [Интернет]. URL: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1140096846203 (Дата обращения: 22.08.2017)
4. Мацкевич И. М. Алкоголизм и наркотизм в России. Российский криминологический взгляд 2009;(3): 246 – 259.
5. Немцов А.В. Весенне-летний период как дополнительный фактор риска алкогольных психозов. Вопросы наркологии 2014; (1): 26-45.
6. Немцов А.В., Изаровский Б.В., Сахаров А.В. Годичный тренд алкогольных отравлений и психозов. Наркология 2014; (1): 25-29.
7. Немцов А.В., Шелыгин К.В. Потребление алкоголя в России: 1956–2013 гг. Вопросы наркологии 2015; (5): 28-32.
8. Немцов А.В., Шелыгин К.В., Заплаткин И.А., Растегаева Е.С., Рыжкова Н.В. Полярно-экваториальный температурный градиент и заболеваемость алкогольными психозами. Наркология 2009;(4): 33-37.
9. Сахаров А.В., Говорин Н.В., Немцов А.В. Влияние сезонных метеорологических факторов на заболеваемость алкогольными психозами в Забайкальском крае. Сибирский вестник психиатрии и наркологии 2013;(4): 53-56.
10. Шелыгин К.В., Коновалов Е.А. Динамика и цикличность психических расстройств, вызванных употреблением алкоголя в Архангельске. Наркология 2015; (1): 27-29.
11. Bergen H., Hawton K. Variation in deliberate self-harm around Christmas and New Year. Social Science & Medicine 2007; 65 (5): 855-867.
12. Bridges, F.S. Rates of homicide and suicide on major national holidays. Psychological Reports 2004; 94 (2): 723-724.
13. Kloner R.A., Poole W.K., Perritt R.L. When throughout the year is coronary death most likely to occur? A 12‐year population‐based analysis of more than 220 000 cases. Circulation 1999;100 (8): 1630–1634.
14. Knight J., Schilling C., Barnett A., Jackson R., ClarkePh. Revisiting the “Christmas Holiday Effect” in the Southern Hemisphere. Journal of the American Heart Association 2016; 5:e005098.
15. Milne E.M.G. Mortality spike at New Year but not Christmas in North East England. Eur J Epidemiol 2005; 20 (10): 849–854.
16. Phillips D., Barker G.E., Brewer K.M. Christmas and New Year as risk factors for death. Social Science & Medicine 2010; 71 (8): 1463-1471.
17. Phillips DP, Jason R. J., Abramson I.S., Phillips R.R. Cardiac mortality is higher around Christmas and New Year's than at any other time the holidays as a risk factor for death. Circulation 2004; 110 (25): 3781–3788.
18. Skog O-J. The collectivity of drinking cultures: A theory of the distribution of alcohol consumption. British Journal of Addiction 1985;80 (1): 83-99.

References

1. Barabash O.L., Altarev S.S., Fomina N.V. Neblagopriyatnoe vliyanie perioda novogodnikh prazdnikov na pokazateli obshchey i kardiovaskulyarnoy smertnosti [The unfavorable influence of New Year holidays on indicators of general and cardiovascular mortality]. Kardiologiya 2010; (11): 35-39. (In Russian).
2. Dvirskiy A.A. O roli geneticheskikh faktorov v proyavlenii alkogol'nogo deliriya [On the role of genetic factors in manifestation of alcoholic delirium]. Zhurnal nevrologii i psikhiatrii im. S.S. Korsakova 1999; 99 (10): 48-50. (In Russian).
3. Estestvennoe dvizhenie naseleniya Rossiyskoy Federatsii [The natural movement of the population in the Russian Federation]. [Online]. 2017 [cited 2017 Aug 22]. Available from: http://www.gks.ru/wps/wcm/connect/rosstat_main/rosstat/ru/statistics/publications/catalog/doc_1140096846203 (In Russian).
4. Matskevich I. M. Alkogolizm i narkotizm v Rossii [Alcohol and drug abuse in Russia]. Rossiyskiy kriminologicheskiy vzglyad 2009; (3): 246-259. (In Russian).
5. Nemtsov A.V. Vesenne-letniy period kak dopolnitel'nyy faktor riska alkogol'nykh psikhozov [Spring and summer period as an additional risk factor of alcohol psychosis]. Voprosy narkologii 2014; (1): 26-45. (In Russian).
6. Nemtsov A.V., Izarovskiy B.V., Sakharov A.V. Godichnyy trend alkogol'nykh otravleniy i psikhozov [The annual trend in alcoholic poisoning and psychosis]. Narkologiya 2014; (1): 25-29. (In Russian).
7. Nemtsov A.V., Shelygin K.V. Potreblenie alkogolya v Rossii: 1956–2013 gg. [Alcohol consumption in Russia in 1956–2013]. Voprosy narkologii 2015; (5): 28-32. (In Russian).
8. Nemtsov A.V., Shelygin K.V., Zaplatkin I.A., Rastegaeva E.S., Ryzhkova N.V. Polyarno-ekvatorial'nyy temperaturnyy gradient i zabolevaemost' alkogol'nymi psikhozami [Polar and equatorial temperature gradient and alcohol psychosis morbidity]. Narkologiya 2009; (4): 33-37. (In Russian).
9. Sakharov A.V., Govorin N.V., Nemtsov A.V. Vliyanie sezonnykh meteorologicheskikh faktorov na zabolevaemost' alkogol'nymi psikhozami v Zabaykal'skom krae [Influence of the seasonal meteorological factors on alcohol psychosis morbidity in Zabaikalsk territory]. Sibirskiy vestnik psikhiatrii i narkologii 2013; (4): 53-56. (In Russian).
10. Shelygin K.V., Konovalov E.A. Dinamika i tsiklichnost' psikhicheskikh rasstroystv, vyzvannykh upotrebleniem alkogolya v Arkhangel'ske [Dynamics and cyclic recurrence of mental disorders caused by alcohol abuse in Archangelsk]. Narkologiya 2015; (1): 27-29. (In Russian).
11. Bergen H., Hawton K. Variation in deliberate self-harm around Christmas and New Year. Social Science & Medicine 2007; 65 (5): 855-867.
12. Bridges F.S. Rates of homicide and suicide on major national holidays. Psychological Reports 2004; 94 (2): 723-724.
13. Kloner R.A., Poole W.K., Perritt R.L. When throughout the year is coronary death most likely to occur? A 12‐year population‐based analysis of more than 220 000 cases. Circulation 1999; 100 (8): 1630–1634.
14. Knight J., Schilling C., Barnett A., Jackson R., Clarke Ph. Revisiting the “Christmas Holiday Effect” in the Southern Hemisphere Journal of the American Heart Association 2016; 5:e005098.
15. Milne EMG Mortality spike at New Year but not Christmas in North East England. Eur J Epidemiol 2005; 20 (10): 849–854.
16. Phillips D., Barker G.E., Brewer K.M. Christmas and New Year as risk factors for death. Social Science & Medicine 2010; 71 (8): 1463-1471.
17. Phillips DP, Jason R. J., Abramson I.S., Phillips R.R. Cardiac mortality is higher around Christmas and New Year's than at any other time the holidays as a risk factor for death. Circulation 2004; 110 (25): 3781–3788.
18. Skog O-J. The collectivity of drinking cultures: A theory of the distribution of alcohol consumption. British Journal of Addiction 1985; 80 (1): 83-99.

Дата поступления: 17.10.2017.

Добавить комментарий

Пожалуйста оставляйте комментарии только по теме. Вы можете оставить свой комментарий любым браузером кроме Internet Explorer старше 6.0
Имя:
E-mail
Комментарий:
Код:*